Наталья Александрова - Капкан для маньяка

– Знаю. Все знаю.

– Лена, – начала Надежда в волнении, – Ольга не пришла в театр, потому что ее тоже похитили. Какие-то мелкие бандиты, судя по сумме выкупа, который они запросили за вашу сестру. Никита Шувалов убит сегодня случайно в драке. Но утром, когда вы звонили матери, она еще не могла об этом знать.

– Что касается твоего похищения, – добавил Алексей, – то на Шувалова очень сильно давили. Очевидно, это было связано с его новым назначением. Они велели ему кое-что сделать, кадровую перестановку. И приоткрылись, рассчитывая, что он не станет рисковать жизнью жены. Но он к тому времени знал, что похитили не его жену, а тебя. На тебя ему было плевать, поэтому он рискнул обратиться к своим покровителям, и вот вам результат – серия загадочных смертей в Москве. Ольгу очень кстати нейтрализовали бандиты, она не могла ему помешать, а твою мать он припугнул или уговорил отвечать на все звонки, что у нее нет второй дочери, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Если уж мать согласилась, то Ольга бы не стала ему перечить, – пробормотала Лена, – даже если бы ее не похитили, она сделала бы все, как решил Никита.

– Может быть, поговорить с ними, все выяснится? – неуверенно предложила Надежда.

– Что тут говорить, все ясно, – отмахнулась Лена.

– Алексей, а как все это связано с вашим делом? – спросила Надежда, чтобы сменить тему разговора.

– Я узнал, кто за всем этим стоял. – Он махнул рукой в сторону лагеря. – Генерал Игнатов. Он тоже сегодня умер. Официальная версия – сердечный приступ, но поговаривают о самоубийстве. Хотя я не верю ни в то, ни в другое: не такой это был человек. Ну ладно, как стемнеет, я тебя к себе перетащу, – обратился он к Лене, – а то как бы сатанисты не нагрянули. А сейчас мне еще надо в лагерь наведаться.

– Исчезает и появляется, как привидение, – вздохнула Надежда. – Что ты так смотришь?

– Куда мне теперь? – прошептала Лена.

– А ты посоветуйся с ним, он поможет.

– Почему вы так думаете?

– Со стороны виднее, – усмехнулась Надежда.

В лагере творилось черт знает что. Последствия взрыва бойцы ликвидировали, пожар потушили сами. Поскольку каменные стены остались стоять, то огонь далеко не распространился. Приехавших по вызову перепуганных местных пожарных охрана лагеря вежливо завернула, обезглавленную местную полицию тоже – мол, сами разберемся, у нас военная часть, все сами сделаем. Но уж очень хмуро смотрел пожилой, Васильич, как его называли, головой покручивал и все шею тянул на развалины амбара взглянуть. Но без начальства не рискнул на скандал нарываться. А начальство его лежит себе в больнице, выздоравливает. Голова у капитана Свирбенко крепкая, скоро заживет, и как бы не начал он отвечать на вопросы людей из Луги, а может, из самого Петербурга приедут. Потому что выяснить про его связи с людьми из лагеря нетрудно: поселок Оредеж небольшой, от людей ничего не скроешь. Но эту проблему они пока еще решить в состоянии, думал человек в штатском, «отец родной», дело это заурядное… Эх, капитан Свирбенко, никогда ты не станешь майором!

Капитан Свирбенко неожиданно проснулся. В палате было темно, только голубоватый лунный свет лился в окно, как разбавленное молоко, придавая окружающему нереальный таинственный вид. Капитан чувствовал себя ужасно, как с тяжелого похмелья. Голова гудела, как колокол, руки и ноги существовали отдельно от него, абсолютно не повинуясь своему хозяину. Скосив глаза, он увидел стойку капельницы и трубочку, тянущуюся к руке. И вдруг до него донесся тихий звук. Как этот звук проник в его сознание сквозь гул в голове, капитан не понял, но, очевидно, этот звук его и разбудил – звук легких осторожных шагов. Капитан не мог пошевелиться, все, на что он был способен, – это осторожно скосить глаза в сторону. Он увидел крадущегося в лунном свете человека. Узнать его он не мог – обманчивое лунное сияние делало все в комнате чужим и непривычным. Но капитан Свирбенко сразу понял, что гость пришел по его душу.

Он попытался крикнуть, но вместо этого издал только слабый стон. И даже этот стон показался незнакомцу опасным – он подскочил к капитану и, схватив с соседней пустой койки подушку, закрыл Свирбенко лицо. Капитан попробовал сопротивляться, но больное тело его не слушалось. Он ждал удушья, думал, что ночной убийца навалится на него, прижимая подушку, но этого не произошло: воздух слабо проникал через вату. Самым страшным было то, что капитан не мог видеть, что делает рядом с ним убийца.