Наталья Александрова - Сюрприз с дыркой от бублика

Пу И, уловив вопросительную интонацию, приветственно тявкнул.

– Нет, дорогой, в кафе мы пока не пойдем, – сказала Лола, пытаясь придать голосу строгость, – у нас сейчас другие дела…

Выйдя из подъезда, Лола сощурилась на солнышко, подхватила Пу И на руки и не спеша направилась к остановке автобуса, однако передумала, потому что Пу И очень не любил ездить в общественном транспорте – там душно, пассажиры все время ругаются друг с другом, а дети норовят потрогать его и страшно обижаются, когда Пу И в ответ кого-нибудь цапнет.

Лола подняла руку, но из соображений конспирации села только в третью по счету остановившуюся машину. Она дала адрес своего дома, но попросила остановиться раньше, у скверика.

В скверике было сыро, так что Лола и Пу И не стали заходить, они погуляли немножко по улице, потом зашли в пару магазинов, встретили знакомую мальтийскую болонку с хозяйкой, и Пу И немножечко с болонкой поиграл. От свежего воздуха и от ласково пригревающего солнышка Лола разрумянилась и пришла в чудное расположение духа. Она весело болтала с хозяйкой болонки и не заметила в стороне тень мужчины. Тень мелькнула и пропала, но если бы Лола стояла ближе, то на нее повеяло бы от этой тени могильным холодом.

Но Лола, как уже говорилось, была в прекрасном настроении, поэтому, распрощавшись с болонкой, они с песиком направились по своему делу.

Лола прошла мимо своего дома, не взглянув на собственный подъезд, Пу И если и удивился, то ничем своего удивления не проявил. Один раз Лоле показалось, что кто-то смотрит ей в спину тяжелым угрожающим взглядом, она резко оглянулась, но ничего не заметила, однако инстинктивно убыстрила шаг.

Когда они вошли в подъезд, Лола остановилась, потому что в сумраке подъезда ей стало как-то неуютно. Глаза после яркого света, царившего на улице, в первое время плохо видели, и Лоле показалось, что за ней в подъезд просочилась смутная тень, от которой веяло мраком и холодом. Лола тут же взяла себя в руки и отмахнулась от этой мысли, тем более что глаза привыкли к полумраку, и она увидела, что в подъезде никого нет.

– Это нервы, – сказала она Пу И, – вот ты же ничего не чувствуешь…

Пу И немедленно попросился на руки, но Лола не придала этому большого значения. Они не стали пользоваться лифтом, а поднялись на четвертый этаж пешком. Когда Лола нажала кнопку звонка, за дверью раздался квартет из лая. Дверь открылась, и Лола с Пу И попали в объятия четырех американских бульдогов – толстячка Черчилля, Трумэна, Рузвельта и Эйзенхауэра – самого среди них обаятельного. Бульдоги весело прыгали, становились лапами чуть не на плечи Лоле и все норовили достать Пу И, Лола еле успела спрятать его под мышку.

– Ну хватит, хватит! – раздался голос Анны Сергеевны. – Будьте с гостями повежливее, успокойтесь, мальчики!

И бульдоги послушно уселись на пол, стуча хвостами.

– Пройдемте в комнату, дорогая! – приветливо улыбнулась хозяйка. – Что у вас случилось, что вы так настойчиво просили о встрече?

Лола уловила нотки недоумения в голосе Анны Сергеевны и с совершенно необъяснимым злорадством подумала, что сейчас она еще больше удивит хозяйку бульдогов. Да не только удивит, а еще и поразит, смутит, уличит и заставит серьезно задуматься.

Лола отметила про себя, что в этот раз хозяйка не предложила ей кофе, что ж, так даже лучше, разговор будет более официальным.

– Помнится, в прошлое свое посещение, – начала Лола самым светским тоном, – я видела у вас старинную книгу… вы еще запретили мне ее трогать…

Она помолчала, давая Анне Сергеевне собраться с мыслями, и продолжала:

– Но я все же успела разглядеть в этой книге один рисуночек – изображение старинного бриллиантового гарнитура Хомутовых, который считался пропавшим в годы Гражданской войны и совершенно неожиданно всплыл недавно в частной коллекции…

– Я знаю, что эта за коллекция, – спокойно сказала Анна Сергеевна, – я многое знаю…

– Но не все, – полуутвердительно сказала Лола, – про этот гарнитур вы не знаете самого главного. Вы сказали, что хорошо знаете коллекцию, а хорошо ли вы знаете ее владельца?

Анна Сергеевна усмехнулась, но ничего не сказала.

– Возможно, вы были знакомы также с ювелиром, который работал на владельца этой богатейшей коллекции, – продолжала Лола как ни в чем не бывало, – это некий Роберт Штерн.

И ничего не случилось, Анна Сергеевна не стала рвать на себе волосы и плакать, она даже не изменилась в лице.