Наталья Александрова - Сюрприз с дыркой от бублика

– Ясно, – охранник осклабился, довольный тем, что сумел самостоятельно разгадать загадку, – у вас ботинки гвоздиками подбиты, вот прибор и реагирует на этот металл… проходите, пожалуйста!

Леня забрал со столика свои ключи и вошел в гостеприимно раскрывшуюся перед ним дверь.

Огромное помещение спортзала терялось вдали, как вокзальный перрон. По сторонам от центрального прохода работали на тренажерах десятки людей, по большей части, конечно, мужчин, хотя молодые спортивные девушки тоже попадались.

Слева трое поджарых парней лупили боксерские груши, за ними плечистый смуглый атлет с хриплым выкриком поднимал штангу. В глубине зала Маркиз увидел боксерский ринг, вокруг которого собралось несколько человек, свободных от занятий. По рингу передвигались двое блестящих от пота мужчин, время от времени обмениваясь ударами.

– Вы хотите к нам записаться? – раздался рядом с Леней низкий хрипловатый голос. Маркиз обернулся и увидел худого высокого мужчину с полотенцем на плечах. – Вам это очень не помешает. – Мужчина окинул Лёнину фигуру оценивающим взглядом профессионала.

– Я хотел бы поговорить с Феликсом, – негромко проговорил Маркиз.

– По какому вопросу? – Голос мужчины стал холодным и настороженным.

– Я могу сказать это только ему самому… – И еще тише Маркиз добавил: – Я от Клавы.

– От Клавы? – Мужчина поднял брови. – И как она поживает?

– Он поживает хорошо, – ответил Маркиз, – смотрит бокс, протирает бокалы, базарит с клиентами.

– Ну-ну, – хмыкнул мужчина и пошел в глубину зала, сделав Лёне знак следовать за собой.

Подойдя к боксерскому рингу, Лёнин провожатый окликнул полноватого плечистого мужчину в оранжевой футболке с надписью «Семинолы»:

– Феля, к тебе тут пришли… от Клавы.

– Ноги, ноги сгибай! – крикнул «семинол» одному из боксеров и повернулся к Маркизу: – Я Феликс. Чем могу помочь?

Леня вынул из кармана листок с рисунком – два сцепившихся в смертельной схватке паука – и показал его Феликсу.

Лицо Крошева, только что казавшееся вежливым и доброжелательным, мгновенно изменилось.

Подбородок отвердел, скулы резко выступили, глаза загорелись яростным огнем. Он надвинулся на Маркиза, схватил его за лацкан и прошипел с ненавистью:

– Все не можете меня в покое оставить? Мы ведь вроде уже обо всем договорились! Что вам еще нужно?

За спиной Маркиза тут же оказался его провожатый. Он схватил Леню за руку и резко завел за спину. Охнув от резкой боли, Леня с трудом проговорил:

– Феликс, Феликс! Я же сказал – мне дал этот адрес Клава! Я вовсе не от «пауков»!

– Правда, что это я, – Феликс смутился, лицо его смягчилось, – не посмели бы они прямо сюда… Прости, очень уж у меня с ними трудные были разборки… Леха, отпусти его!

Леня растирал руку, а Феликс посматривал на него со смущенным, но в то же время насмешливым выражением:

– А зачем ты мне эту картинку сунул? Клава знает ведь, что для меня эти «пауки» – как красная тряпка для быка!

– Мне про них надо бы разузнать, а Клава и сказал, что, кроме тебя, никто ничего не знает…

– Это точно, – Феликс усмехнулся, – а если кто и знает, то вряд ли захочет говорить… Видел у меня металлоискатель на входе?

– А как же!

– Это из-за них пришлось поставить. И камеру над входом, и охрану… Ни в одном спортзале такого нет, а мне приходится. Потому что я с «пауками» в сложных отношениях. Вроде настоящая война кончилась, обо всем договорились, а все равно оборону держу. Потому что я от них ушел, а они этого не прощают и раньше или позже постараются отомстить. Так что я тебе от всей души советую: не лезь в этот гадюшник!

– Я одного человека ищу, – проговорил Маркиз, когда Феликс замолчал, – а у него эти самые пауки на руке наколоты. Других зацепок нет, вот и пришлось по этой ниточке искать.

– У меня тоже на руке была такая картинка, – Феликс показал Маркизу левую руку, – с трудом вывел. Кого ты ищешь-то? Вроде ты на мента не похож… и не прислал бы Клава мента…

– Не беспокойся, не мент. Вот, посмотри, не знаешь ли этого парня? – И Леня протянул Феликсу фотографию из «Белого оленя».

Феликс внимательно разглядел снимок и вернул его Маркизу.

– Знаю я этого пижона. Разъезжает на желтом «порше», строит из себя крутого. Папаша у него какой-то воротила – то ли банк у него, то ли завод, а сыночек умеет только тратить папины деньги. Для того и к «паукам» сунулся, что думал – это ему еще крутизны добавит. Только «пауки», они ребята хитрые – к ним войти просто, да выйти нельзя, и папины деньги не помогут. Я вот только и сумел от них вырваться, да и то сплю с тех пор вполглаза.