Дональд Уэстлейк: Держи ухо востро!

— То есть ваши жены.

— Иметь бывших жен это обычная часть сделки. Это всего лишь продукт страстного желания. Однако не предполагается что бывшие жены объединят свои усилия и разденут своего бывшего благотворителя до трусов, после чего еще и трусы подпалят!

— Ты, вероятно, над ними издевался, — предположил Алан.

Престон широко развел руки.

— Ладно, я посмеивался над ними. Экс-жены для того и предназначены, чтобы над ними подшучивали. Мозги с горошину, жадные свиньи.

— И они собрались вместе.

— Ну, как предполагалось, они не должны были объединятся; они должны были ненавидеть друг друга. Если бы эти четыре женщины обижались каждая по отдельности как и предполагалось, то я бы не находился в бегах, преследуемый до самого края земли сворой жадных адвокатов по разводу.

— «Мед Клуб» вообще-то не такой уж край земли, — сообщил ему Алан.

— Он и есть, — настаивал Престон. — Это не сердце, не пульс и даже не главный нерв всей моей жизни, короче это не Нью-Йорк. Нет, Алан, это не Нью-Йорк.

— Согласен.

— Благодарю.

Престон какое-то время помолчал, а потом выдал:

— Если бы я мог вернуться домой, Алан, я бы метнулся туда со скоростью выстрела, как ты прекрасно понимаешь. И, понятное дело, больше не пользовался бы услугами платного компаньона, отчего ты, без сомнения, сдох бы в какой-нибудь канаве от голода. И ты это заслужил. Разве существует что-либо более бесполезное, чем оплаченный компаньон?

— Возможно нет. Конечно же, приятные люди заводят себе компаньонов бесплатно.

— И стоят каждого пенни. А что ты имеешь в виду под «приятные люди»? Я приятный человек! Я улыбаюсь обслуге, шучу с другими гостями.

— Ты язвишь и дразнишься, — не согласился Алан. — Тебе нравится делать больно людям. И мне, будь у меня чувства. Используешь длинные слова, которых они не понимают и ведешь себя так высокомерно, что удивляюсь как ты все еще без тоги ходишь.

— Ага, и не забыть бы лавровый венок, — рассмеялся Престон. — Знаешь за кем я скучаю?

— Ты скучаешь за кем-то? — удивился Алан.

— Мне не хватает малыша Олбрайта. Того мошенника, или кем он там был. Парень словно из фильмов про бродяг. [1] the Bowery Boy movies — серия кинокомедий 40-х гг 20-го века

— Ты скучаешь за ним, — эхом повторил Алан.

— Да, — улыбнулся Престон, вспоминая. — Вот ты говорил что то, что я дразню людей. Он был моим самым лучшим предметом для язвительности. Олбрайт совершенно неподходящая для него фамилия. А когда он выпивал!

— Ты и сам выпиваешь.

— Ну, да, чуть-чуть, — отмахнулся Престон. — Достаточно чтобы поддержать ему компанию, чтобы он мне мог рассказать забавных историй.

— Ты и сам ему рассказал парочку.

— Да? — и Престон задумался, пытаясь вспомнить, что же он растрепал этому малышу Олбрайту. — Да что же, черт возьми, я мог рассказать-то этому Арни?

— Ну, не знаю. Что-то личное рассказывал, когда вы оба были навеселе. Может он и не вспомнил ничего потом. Но, знаешь, мне показалось, что он зачастил к тебе, именно чтобы напоить и расколоть.

— Расколоть? Меня?! Не глупи! Арни Олбрайт был таким же неумехой как и тот инструктор по дайвингу, которого ты мне подсунул.

— Если ты вернёшься к нему, он тебя утопит.

— Это одна из причин почему я не вернусь. Так вот, Арни Олбрайт. И расколоть меня! Он приходил каждый день.

— Потому что идти ему было некуда, как и тебе.

— Платные компаньоны не прерывают своих нанимателей. Он возвращался ко мне потому что в его маленьком сереньком мозге теплилась надежда что однажды он поднимется до одного со мной уровня. Так забавно было за ним наблюдать — косноязычный, с красным курносым носом в попытке найти остроумный ответ.

— И не находил.

— Могу заверить — да. Где бы он сейчас не был, вернулся в город, мне вот интересно — хоть иногда он вспоминает меня?

Дортмундер пришел на пять минут раньше, и Келп опоздал на cтолько же, все как обычно. Вообще-то Дортмундер знал, что загаженная квартирка Арни находится на втором этаже, и что окна не выходят на эту улицу, а смотрят на невзрачную вентиляционную шахту с обратной стороны. В любом случае здесь, на Западной 89-ой между Бродвеем и Вест-Энд Авеню он чувствовал себя словно на ладони — а вдруг Арни как-нибудь через окна другой квартиры выглянет и увидит, что Дортмундер торчит тут и вовсе не спешит к нему в гости?

И вот, наконец, появился Келп. Он шел по улице насвистывая, руки в карманах простеньких хлопковых штанов, в голубой футболке-поло с бледным рисунком пантеры на груди слева — видимо Анна Мари срезала лейбл производителя.