Татьяна Луганцева - Кто в теремочке умрет?

Яна набралась мужества и вместе с Юрием вышла из конюшни на дневной свет. При ясном солнышке костюмы выглядели еще более убогими и вызывающими одновременно. Перед замком на площади, где обычно высаживались туристы из экскурсионных автобусов, толпился народ. Яна не видела ничего кроме высоких, кожаных дорогих сапог, красивых, модного покроя камзолов и брюк. Причем на женщинах брюки в обтяжку смотрелись не только стильно, но и сексуально. На приближающуюся странную парочку внимание обратили все. Как всегда, Анфису Яна заметила почти сразу. Ей очень шел кожаный, специального кроя жакет, приталенный и облегающий, и темно-синие брюки наездницы. В тон брюкам на шее болтался темно-синий шелковый платок. Маленькие ручки в кожаных в дырочку перчатках сжимали хлыст. Волосы на голове были собраны в узел под шапочку.

– Яна? – удивилась она, идя им навстречу. – Где вы взяли эти костюмы? Они позапрошлого века?

– Это раритетные вещи, много вы понимаете, – буркнула Яна и увидела князя в толпе. Светлая кудрявая голова князя возвышалась над остальными примерно на полголовы.

– Вы, наверное, давно не ездили на охоту? – предположила Анфиса, как показалось Яне, с самым злорадным видом.

– Мне некогда по охотам разъезжать, я работаю, – ответила Яна, звякнув шпорами.

– Поэтому вы и не знаете, что волосы принято подбирать, а не оставлять болтаться по спине? Поэтому вы и не знаете, что на костюмы для верховой езды тоже распространяется мода, – заладила Анфиса.

– Да что вы?

– Да, и ваши модели в корне устарели… Позвольте, да на вас же… мужской костюм!!

– Эка беда!! – всплеснула руками Яна, стараясь не встречаться с Карлом глазами.

Протрубили сбор, оповещающий о начале охоты. Люди стали садиться на лошадей.

Ноги Яны приросли к земле, пока Юрий не толкнул ее в спину. Венера при дневном свете выглядела еще хуже, чем в стойле. Больные ноги с разбухшими суставами, большой, набитый травой живот, седая, печальная морда с грустными, слезящимися глазами, словно говорящими: «Зачем вы потревожили меня? Какая охота? Мне не до нее!»

Яне подвели лошадь и поставили скамеечку для того, чтобы помочь ей сесть в седло. Яна, видевшая, как это с легкостью проделывали другие люди, с трудом забралась на лошадь, вцепившись в ее гриву мертвой хваткой. Работник конюшни терпеливо разжал ее онемевшие пальцы и вложил в них поводья. Когда лошадь заковыляла к опушке леса, Яна почувствовала себя словно в эпицентре землетрясения. Кто хоть раз оказывался верхом на лошади, помнит те ощущения, когда под тобой переваливается на четырех шарнирах огромная туша, совершенно неподвластная и неподконтрольная тебе. Яна-то надеялась, что она будет грациозно гарцевать на коне перед собравшимися гостями и Карлом, а получилось совсем по-другому. Она мешком лежала на старой кобыле, боясь пошевелиться и поднять глаза. Когда к ней подъехал какой-то всадник, Яна могла только разглядеть кожаный сапог и мускулистую ногу в черных плотных брюках. Только когда он заговорил, Яна поняла, что перед ней Карл собственной персоной.

– Что это ты так скрючилась, Яна? У тебя приступ радикулита?

– Нет, со мной все хорошо, – быстро ответила Яна, не разгибаясь.

– Может быть, все-таки не поедешь на охоту? Это далеко, да и выглядишь ты устало…

– Я так выгляжу благодаря костюму двухвековой давности, что ты мне подсунул! А на охоту я все равно поеду!

Карл наклонился на своем коне и заглянул в глаза Яне.

– Яна, у меня такое чувство, что ты первый раз сидишь на лошади.

– Глупости! Я справлюсь, – буркнула Яна, уткнувшись в седую гриву Венеры. Среди охотников вышла какая-то заминка, до Яны долетели обрывки каких-то фраз:

– Собаки накормлены! Какой идиот накормил собак? Они теперь не смогут охотиться! Кто-то скормил им все мясо!

– Что у них там случилось? – подняла глаза на Юрия Яна, так как он «гарцевал» рядом с ней в таком же скрюченном положении. – Каких-то собак кто-то накормил?

– Да? – удивился Юрий. – А я был уверен, что делаю доброе дело!

– Ты о чем? – напряглась Яна.

– Я зашел у конюшни в небольшую пристройку, там было много красивых, больших собак.

– И что? – понизила голос Яна, выплевывая изо рта свои волосы, все время лезшие ей в лицо.

– А я – собачник, ну, люблю я собак, что поделаешь?

– Юра, не нервируй меня! Что ты сделал?

– Эти негодяи издевались над животными, привязав их там голодными. А я уж в этом разбираюсь, у меня в доме всегда были собаки! В другой стороне от собак стоял целый таз с сырым мясом. Это же для голодных собак – настоящая пытка! Бедные псы скулили, захлебывались слюной, и я не выдержал этого! Да, я скормил им все мясо! А что?! Нельзя было?