Жанна Лебедева - Очень босоногая история - Маньяк на свободе!

— Я стараюсь, а там уж будет как будет. Кстати, сейчас я тебе кое–что покажу! — Ирма нырнула в палатку и вскоре вернулась с папкой. — Только это секрет. Наш с тобой.

Ден аккуратно взял в руки папку и достал оттуда фотографии. Даже в неярком свете костра Ден понял, что эти снимки явно были сделаны не на Земле.

— Это планета Дро. Их архитектура — это просто фантастика, — восхищенно сказала Ирма, нетерпеливо подсовывая Дену то одну, то другую фотографию.

— Неужели и тебе тоже?! — поразился Ден.

Реакция собеседника Ирму удивила.

— Подожди, а наш Космический Путешественник и тебе тоже писал?

— Еще как. Фотографии с Юггота и настоящий гиперсветовой перелет. Но я, честно говоря, просто не мог в это поверить!

— А ты говорил, что никогда не сможешь попасть на звезды. Вот откроют вновь Портал в Конаково, купишь билет на поезд и поедешь на Юггот.

— Может быть, может быть… Слушай, да что мы все про меня да про меня? У тебя–то тут как успехи?

— Я хочу какое–то время побыть тут без толпы людей. Может быть, даже совсем одна… Надо место понять, прочувствовать. С местными лешими договориться. Проект–то уже почти готов, — девушка кивнула на стоящий у палатки мобильный кульман.

— Все на ватмане, по старинке? — по–доброму усмехнулся Вилкин.

— Знаешь, не важно на чем. Важно — есть ли в том, что ты делаешь, душа, — тихо произнесла Ирма и глянула вдаль, куда–то сквозь чащу леса. По веткам пушистых елей пробежала цепочка белых искр, качнулись макушки деревьев от невидимого ветерка и на секунду девушке показалось, что в темно–зеленой кроне блеснули фонарики–глаза и мелькнул пушистый кошачий хвост…

Неведомые существа и духи наблюдали за костерком на берегу, рядом с которым философствовали парень и девушка. Незримые покровители уже решили, что дают добро на строительство, которое начнется тут в скором времени, и которое станет для многих первым этапом большого пути.

Деревня на реке Тверца, 6 км от Твери.

— Ты посмотри, дед, красота–то какая! — Сергей восторженно окинул взглядом реку, серебрящуюся искрами сквозь белое покрывало утреннего тумана. Поплотнее натянув на глаза капюшон камуфляжной непромокаемой куртки, он зашел в воду по колено, благо позволяли высокие болотные сапоги, и стал укладывать в лодку палатку и рюкзак.

— Красота, — согласился Евграфыч, как обычно покуривая свою папироску, — один пойдешь? Не испугаешься? — старик лукаво прищурился, восхищенно глядя на внука.

— Нет, — улыбнулся Сергей, упаковывая в непромокаемый чехол ноутбук, — я же Кирюху с собой возьму, — он ласково потрепал по голове крутящуюся в лодке лайку.

— И охота тебе в такую рань куда–то тащиться, — с берега спустилась недовольная Юлька, и Настя следом за ней, — чего тебе дома–то не спится?

— Ладно тебе, Юляш, дома я еще успею насидеться! — Сергей оттолкнул лодку от берега, запрыгнул внутрь, потеснив суетящуюся собаку. — К вечеру вернусь! — махнул он рукой радостно.

— Ой, подожди! Тебе тут бабуля еды собрала, — вспомнила вдруг причину их раннего подъема Настя и замахала внушительным кульком с провизией.

Но лодка уже ушла в туман, лишь откуда–то издалека в рассветной тишине доносился мерный плеск весел.

Евграфыч докурил папироску и положил себе на колени толстую книжку в яркой обложке, погладил ласково корешок, полюбовался.

— Эх, Сережка, молодец внучек, какую книгу написал! Вы, девчата, не читали еще?

— Не-а… Мы его ужасы не читаем, — сморщила носик Юлька. — У него там одни маньяки да убийцы! Бееее…

Дед задумчиво почесал в затылке.

— Нет, тут другое, другое… Совсем другое… — он поднялся и пошел в дом за очками.

А Сергей плыл навстречу утренней заре, переполненный восторгом и ликованием. Как мог он раньше не замечать всего этого? Этой реки, этого леса у дальних берегов, этого солнца, чуть пробивающегося на востоке… Вот же оно, вдохновение! Вдохновение было везде — в каждой капле росы, в каждом клочке тумана, и писатель не хотел упустить ни одной детали, даже самой маленькой и на первый взгляд не важной. Маньяки и убийцы остались в прошлом. Разве могут они радоваться новому дню? Разве могут они вообще кого–то радовать? Как вообще мог он писать о них? Да, его последняя книга удалась — он был доволен. Ведь маньяк в ней так никого и не убил, дружба победила, бла–бла–бла и все такое. Но теперь Сергей задумался о другом, о том, про что так давно не писали его коллеги–литераторы, о чем не прочитаешь в топовых книгах, бьющих все рейтинги продаж… Его не волновала более продаваемость и популярность — было и другое, то другое, о чем когда–то давно писали Тургенев и Пришвин, Сладков и Бианки… Природа — красивая, живая и удивительная, такая таинственная и загадочная. Реки, горы, леса, озера… Сергей начал с малого, того, что всегда было рядом, но от чего он всю жизнь так старательно отгораживался, стараясь не замечать…