Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день

Присутствующие притихли, с интересом следя за происходящим. Не считая нескольких человек, для остальных все это лишь часть праздничного представления.

Я вновь взглянула на главного зрителя, ожидая хоть какой-то от него реакции. Но нет! Каменной маской застыло его лицо, не выдавая эмоций. Подозреваю, эта стена скрывала нешуточные страсти, бушующие в душе, судорожную работу мозга, создающего различные варианты отступления. А возможно, и нет. Не исключено, что преступник просто оглушен и ошарашен происходящим и теперь ждет развязки. Что ж, этому суждено случиться очень скоро.

Зал наполнила приятная, успокаивающая музыка. На сцену выпорхнул ведущий и привычным движением подал виновнице торжества микрофон. Беззащитная улыбка заиграла на ее губах, а мое сердце предательски сжалось. Ища поддержки, я бросила быстрый взгляд на мужа. Тот сразу все понял – протянув руку, взял мою ладонь в свою и легонько сжал пальцы, мол, все будет хорошо, мы все делаем правильно. Очень хотелось в это верить.

– Дамы и господа! – хорошо поставленным голосом произнес «мальчик в коротких штанишках». – Представляю вашему вниманию… – парень запнулся, бросая быстрый взгляд в свою папку, – сценарий он получил накануне, поэтому успел познакомиться с ним разве что мельком, – Светла-а-а-а-на Семеновна-а-а-а А-а-а-ртемьева.

Судя по всему, объявлять имена и фамилии парень учился, просматривая телевизионные трансляции с соревнований по боксу и боям без правил. Во всяком случае, их ведущие именно так обычно называют спортсменов. В который раз убеждаюсь: дорого – не обязательно хорошо. Посмотрев на отца, выяснила, что тот всем доволен. От охватившего меня волнения мне кусок в горло не лез, а родитель наслаждался трапезой на всю катушку – метая в свое чрево, как в жерло вулкана, все, до чего дотягивалась его рука. Есть отец любил и умел, делая это, как и все в жизни, с азартом и жадностью. Выросший в непростых условиях, не обученный этикету, он и после того, как поднялся наверх по карьерной лестнице, не подумал изменять своим привычкам. Вот и теперь наш стол буквально усыпан следами его трапезы: костями, крошками, не донесенными до рта кусочками овощей и фруктов. Вытирая жирные губы рукой, отец откинулся на стуле и сложил ладошки на огромном вздымающемся животе. Переведя взгляд на свекра, я заметила в его глазах ужас и брезгливость. По всему видно, находиться с папенькой за одним столом тому удовольствия не доставляло. В чем в чем, а в проницательности отцу не откажешь – людей он считывал мастерски. Бросив на родственничка взгляд лукаво прищуренных глаз, он, стремясь усилить производимое им впечатление, хотя, казалось бы, куда больше, смачно рыгнул и крякнул.

Казимира Порфирьевича чуть удар не хватил, что только еще больше раззадорило моего родителя. Я даже испугалась, что в своем стремлении позлить чопорного свата он пойдет дальше и выкинет фокус покруче – благо функции организма позволяют ему и не такое. Но нет, меру отец все же знал, остановиться вовремя умел. А может, просто опасался, что своим поведением убьет могущественного покровителя, чья безвременная кончина отнюдь не кстати – насколько я знала, проблемы решались медленно и со скрипом. Папа даже как-то проговорился, что, возможно, просчитался с моим браком. Хорошо еще, что я теперь полагаю иначе.

Неожиданно покраснев, я посмотрела на Антона. Перехватив мой смущенный взгляд, супруг истолковал его по-своему. Весело подмигнув, нагнулся ко мне и прошептал одними губами: «Не дрейфь! Все получится!» – вернув тем самым к реальности.

Огромный экран за спиной восседающего на троне гвоздя программы озарился мягким светом и принялся транслировать один за другим слайды с изображением счастливой пары. Сопровождающая показ тревожная музыка не смогла заглушить удивленный выдох зала – присутствующие прервали трапезы и застыли, словно фигуры в детской игре – кто как был. Один из пенсионеров даже вилку с нанизанным на нее грибочком ко рту не донес, так и сидел, держа ее возле лица.

А все потому, что с экрана на присутствующих смотрел, счастливо улыбаясь, безвременно почивший в бозе Соловьев-Сметанин, а в его красивой, элегантной, эффектной и уверенной в себе спутнице пусть и с трудом, но все же угадывались черты главной участницы сегодняшнего шоу.

Невинно улыбаясь, она смотрела на экран, обернувшись всем корпусом назад. Подтянув свои короткие штанишки, ведущий быстрым шагом подошел к ней и торжественно провозгласил: