Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день

– Нет, нет! Что вы! – воскликнули мы с супругом одновременно. – Нам очень интересно, правда! Да и вам выговориться нужно, – я испугалась, что наш чрезмерный энтузиазм может насторожить Наталью Семеновну. В конце концов, с чего бы это незнакомцам так жаждать услышать исповедь незнакомой им женщины? Но мать ухватилась за представленный шанс, даже не заподозрив подвоха.

– Правда? А-то ведь мне ли не знать, как оно бывает. Я ведь, дома сидючи, затосковала. Да так, что Аленка меня даже к доктору повела. Ну, врачам же только в лапы попади, они диагноз быстро найдут. Вот и мне поставили – возрастная депрессия, что ли? Даже таблетки какие-то прописали. Только я знаете что подумала? Это от безделья все. От ненужности своей. Вот уж как мне трудно было одну дочь на ноги поднимать, как тяжело, а никаких депрессий не было что-то. А тут – живи не хочу, а и получается, что не хочу. Хорошо еще, что подружка как раз рассказала о вакансии гардеробщицы в нашей районной онкологии. Я, не раздумывая, за предоставленную возможность и ухватилась – хотелось ближе к людям быть. Здоровья-то уж по стройкам скакать нет, а тут работа вроде несложная совсем. Аленке это, правда, не понравилось. Мол, что я, мало зарабатываю? А ведь не все деньгами-то меряется, так ведь? Ну и вот… – Женщина помолчала. – Одним словом, – она снова поправила черную повязку на голове, – втянулась я в работу. Прикипела к ней, так сказать, всем сердцем. Поэтому, когда Аленка мне подыскала место лучше – вахтером в планетарии, я уже отказалась. Я для пациентов наших сама чем-то вроде доктора стала, – Наталья Семеновна усмехнулась, – со многими подружилась – ведь человеку, когда диагноз ставят, он в больнице днюет и ночует, считай. А врачи, – она махнула рукой, – им беседы беседовать совсем недосуг – сообщили приговор и до свиданья – зови следующего. А человек один на один со страшной бедой остается. Хорошо, если с родственниками пришел, есть кому поддержать, но ведь много и одиноких. Я таких сразу вижу – разговорить стараюсь. С иными, правда, это и не нужно – сами делятся. Через меня столько людей прошло, такие истории они мне рассказывали – куда там кино да книги. А уж сколько чудесных исцелений! Когда врачи крест на человеке поставили, а потом только диву давались, как же он выкарабкался? Причем кому что помогло – многие, к примеру, к Богу пришли – дал им Боженька сил да здоровья. Да-а-а-а, – Наталья Семеновна замолчала, вперив пустой взгляд в стену. – Знаете, я вот со вчерашнего дня не сплю, все думаю: зачем мне это? Не за что, а зачем? Ведь если верить, что все не просто так, то зачем-то Бог послал мне это испытание, да? Или это ерунда, и на самом деле нет никакого его промысла? И тогда что? Все бессмысленно? Все людские мучения напрасны?

Мы с Антоном не нашли что ответить. Да и что тут скажешь?

– Ой, совсем я вас загрузила, – женщина горько усмехнулась.

– Наталья Семеновна, голубушка, – я прижала руки к груди. – Все хорошо, – на последнем слове язык запнулся, – расскажите еще про Алену. Удивительная, по всему видно, она у вас была, да?

Лицо собеседницы при упоминании имени дочери посветлело.

– Да, вы правы, – произнесла она. – Удивительная… была, – женщина шумно сглотнула, сдерживая рвущиеся из груди рыдания. – Я ведь ей говорила… понимаете? Предупреждала… Как чувствовала, что добром это не кончится. Так она разве послушала? С детства такая – упертая, если решила что…

– Что решила? – Антон сделал стойку почуявшей дичь гончей, а я незаметно показала ему кулак – как бы не насторожил он рассказчицу. Не ровен час заподозрит она, что наш интерес неспроста, и все – прощай, надежда выведать подробности.

– Да я и сама толком ничего не знаю, – женщина махнула рукой. – Аленка после этой истории с Ромой сама не своя сделалась. И скрытная какая-то. Отродясь от меня секретов не было, а тут… Даже про отпуск ничего не сказала – дома постоянно отсутствовала, я думала, она на работе. До сих пор не знаю, где она эти дни была. Следователь вот вчера пытал, а что ему сказать, если я и сама не в курсе?

– А что за история с Ромой? – осторожно поинтересовалась я.

– Ой, а и вправду, вот я… – Наталья Семеновна невесело улыбнулась, – знаете, ребята, хорошие вы, видно, люди. Душевные. Нет, правда, – она прижала руки к груди, – нечасто таких встретишь. Нынешняя молодежь все больше… а…, – дама махнула рукой, – не слушайте вы брюзжание жалкой старухи. – Спасибо вам, детки, выслушали, дали возможность выговориться.