Дарья Донцова - Вулкан страстей наивной незабудки

– Конечно, вы внимательно прочитали документы? – прищурилась я.

– Нет, – покраснела Гортензия.

– Подмахнули не глядя, – резюмировала я.

– Ну… да, – смутилась Моисеенко, – я так всегда делала. Кара сказала: «Смело ставь везде автографы, я все проверяю».

– Вы оформили доверенность, которая разрешала Карине делать с вашими финансами что угодно, – пояснила я, – снимать их с любых счетов, переводить за рубеж, забирать наличкой. У нее был открытый доступ ко всем вашим банковским активам. А еще вы составили в пользу Хлебниковой завещание. В случае вашей смерти она наследует вашу долю в клинике. И Галина Сергеевна, тоже не глядя, скрепила подписью свою последнюю волю. Если вы обе покинули бы этот мир, Хлебникова получила бы вашу лечебницу.

Гортензия схватилась за щеки.

– Ой!

– Карина рассудила просто, – продолжала я, – у Галины Сергеевны тяжелое заболевание, она долго не протянет. Гортензия же может исчезнуть, никто ее искать не станет. Родных у Горти нет, подруг тоже. А у Хлебниковой есть работодатель Филипп Несмеянов, он отправит вас туда, откуда нет возврата. Карина работала на Филиппа Игоревича, она ставила по его приказу людям импланты.

– Зачем? – удивилась Горти.

Я не имела права рассказывать ей об операции Снегова.

– Это к вам отношения не имеет. Хлебникова находилась постоянно в поисках денег, чтобы оплачивать долги Глеба, вот и связалась с человеком, который творит уголовно наказуемые дела. Сначала Кара думала, что ее денежные проблемы решены, но потом ей стало ясно, что она попала в еще большую беду. И тогда у нее возник план. Галина Сергеевна умирает от болезни, Горти исчезает, Кара получает клинику, продает ее и просит Несмеянова помочь ей и мужу, заплатит Филу необходимую сумму. Филипп Игоревич мастер по созданию «нового» человека. Он выдаст Хлебниковым документы на другие имена, они уедут из Москвы и начнут жизнь сначала. Кредиторам их не найти. Поверьте, трудно отыскать человека, который сменил паспортные данные, биографию, внешность, профессию…

На секунду мне вспомнился Гри, и я договорила:

– Иногда даже тем, кто служит в особых бригадах по поиску людей, не удается отследить пропавшего.

– Боже, – прошептала Гортензия, – она делала с нами, что хотела! Спасибо, что вы ее разоблачили.

– Мы должны были догадаться раньше, – вздохнула я. – В первый раз ваша мать приехала к нам одна. Карина примчалась позднее, стала упрекать Галину Сергеевну за то, что та не поделилась с ней своими намерениями. Моисеенко возразила: «Я же тебе говорила, что очень волнуюсь, а ты меня отговаривала от обращения к детективам». Я тогда решила, что Хлебникова, знавшая о том, как Галину Сергеевну обманывали частные сыщики-мошенники, хотела уберечь ее от очередной моральной травмы и материальных расходов. Но потом я подумала: Карина не возражала против визита Галины к детективам, почему она восстала против нас? Ответ возник не сразу. Мы серьезная организация, а не одинокий мужчина, устроивший офис у себя на кухне. Карина помогала вашей маме, пока знала, что та тратит время и деньги впустую, а когда поняла, что Галина нашла настоящих профи, испугалась и решила не допустить ее встречи с особой бригадой. Но Галина Сергеевна впервые за долгие годы не послушалась «доченьку». Карина ничего не рассказала нам о покупке вами красного платья и велела Галине Сергеевне не сообщать об этом. Хлебникова сначала утаила от меня, что у вас был брат. Когда я спросила ее про пожар и попыталась узнать у нее, кто такая Елизавета Гавриловна, она выдала краткую версию этой истории. Ни словом не обмолвилась о проблемах Никиты, просто сообщила, что у вас был брат. Потом мы проверили ваши счета, поняли, что деньгами свободно распоряжается Хлебникова…

– Вот почему она так требовала, чтобы я написала открытку в мае, – прошептала Гортензия, – идея посылать маме карточки не моя. Карина сказала, что это необходимо ради спокойствия Галины Сергеевны.

– Нет, – усмехнулась я, – Хлебникова не хотела, чтобы вас искала полиция. Открытка – доказательство добровольного ухода и того, что вы живы. Вы совершеннолетняя, имеете право отправиться куда пожелаете. Карина не хотела, чтобы вы вернулись домой. Она надеялась, что тоска по дочери быстро убьет Галину Сергеевну. И ваша мать поверила, что вы ее бросили, перестала вас искать, смирилась, у нее, как рассказывала Кара, началось обострение недуга, и вдруг! В мае нет открытки! Это побудило Галину прийти в себя и вновь затеять поиски.