Дарья Донцова - Вулкан страстей наивной незабудки

Галина Сергеевна опустила голову.

– Да, вы правы, именно так я и думала. Клебанов сын Елизаветы Гавриловны.

– Офигеть! – подпрыгнула Карина. – В детстве вы устраивали на Новый год елку, всегда меня приглашали и еще одного мальчика толстенького, в очках. Это он? Да?

– Верно, – вдруг повеселела Моисеенко, – в детстве Игорь на колобка походил.

– Я его у вас за месяц до побега Гортензии видела, – не успокаивалась Карина, – она мне позвонила, сказала: «Приходи сегодня к восьми, воочию моего Ромео узришь». У меня он отторжения не вызвал, даже симпатичным показался, молчаливый, воспитанный. Но Гортензия его отвратительным считала. Она мне не говорила, что Игоря с детства знает.

Галина Сергеевна посмотрела на Карину.

– Хватит о Клебанове. Скажи им о проблеме с моим здоровьем. Самой трудно рассказывать.

Хлебникова посмотрела прямо мне в лицо.

– У тети Гали запущенная опасная болезнь легких. Диагностировали ее за полгода до побега Горти. Операцию сделали уже после того, как моя подруга удрала. Сначала все шло нормально, теперь наступило ухудшение. Правда, доктора настроены оптимистично. Говорят, года два вполне можно протянуть. Главное – пить лекарства.

– Я их принимаю, но в последнее время ощущаю, что резко сдаю, – призналась Галина Сергеевна, – спасибо, Кара рядом. Если Гортензия не отыщется, я на Хлебниковых все переведу: квартиру, дачу, клинику…

– Тетя Галя, перестаньте, – поморщилась Карина, – у нас с Глебом все есть, нам ничего не нужно.

– Государству отдать? – возмутилась Моисеенко.

– Мы Горти найдем, – пообещала Хлебникова.

– Карина нам ранее рассказала, что незадолго до исчезновения Гортензии вы стали на удивление истерично вести себя, – вспомнила Аня. – Это следствие болезни и приема лекарств на гормональной основе, а толчком к побегу дочери стало ваше стремление выдать ее замуж за Клебанова.

– И почему я не проверила, кто у Игоря Глебовича родители? – начала корить себя Эдита. – Мне следовало это выяснить!

– Чем бы нам это помогло? – пожал плечами Валерий.

– Елизавета жива-здорова, – сообщила Галина, – но она ко мне никогда не приезжала. В свое время я сказала детям, что Елизавета наша родственница. Когда она после пожара уехала, я спустя время объявила, что «тетя» умерла. Странно было бы ее потом в нашем доме принимать. Горти не должна была подозревать, что Игорь ее сын. Клебанов должен был получить от меня единовременную солидную сумму, а после свадьбы он стал бы распоряжаться средствами жены. Игорь честный и умный, у него было много интересных мыслей о клинике, к нему перешла бы моя часть капитала. Гортензия была бы под надежным присмотром, я умерла бы спокойной за ее судьбу. Игорь согласился на женитьбу, встретился с Горти и… влюбился в нее. Я так обрадовалась! Затевала брак по расчету, а молодой мужчина глаз с моей дочки не сводит. Я только боялась, вдруг Гортензия увидит Елизавету и узнает ее. Конечно, после ее ухода от нас не один год пролетел, старость людей изменяет, но Лиза моя ровесница, еще не развалина, хорошо сохранилась, она узнаваема. И голос у нее прежним остался, молодым и звонким, поэтому я ей запретила Горти на глаза показываться. Вот теперь вы все знаете. Я впервые правду до дна выложила. Но как это поможет Гортензию найти?

– Вам никто не угрожал? – спросил Валерий. – Может, были странные звонки по телефону? Или вы письма получали мерзкого содержания.

– Галина Сергеевна уже отвечала на этот вопрос, – рассердилась Карина. – Нет. Все было обычно.

– Кроме красного платья, – пробормотала Галина Сергеевна.

– Красное платье? – оживилась Аня. – Вы о нем раньше не сообщали.

– Когда мы в первый раз беседовали, я очень нервничала, – призналась Моисеенко, – забыла про странную покупку дочери. Потом вспомнила про нее, хотела вам позвонить, но меня Кара остановила: «Тетя Галя, это такая ерунда! Не отвлекай детективов от работы». И ведь правда пустяк. Зря о нем упомянула.

– Мы обожаем пустяки, – заверила Буля, – в особенности я. Чем мельче ерундовина, тем она притягательнее. Например, мясная муха откладывает яйца на трупе…

– Любовь Павловна, – вмешался Ватагин, – сделайте одолжение, сделайте нам эспрессо, у вас оно лучше всех получается.

– Я? – удивилась эксперт. – Ладно, сейчас.

Буль пошла к кофемашине.

– Что за история с красным платьем? – поинтересовалась я.

Галина Сергеевна вынула из сумки блистер и выщелкнула из него таблетку.