Марина Козикова - Смерть по скайпу

Катерина опустила глаза на сторожевого кота. Ему необходимо было представиться. Это она понимала четко. И никаких там «кысь-кысь», «какая прелесть» или «как зовут вашего котика?» – такой позорной дребедени Катерина никогда бы себе не позволила.

Она подошла на метр поближе и громко мурлыкнула. Кот повел ухом в ее сторону. Она мурлыкнула еще раз, с подвыванием. Кот потряс головой, внимательно посмотрел на нее и спрыгнул с колен хозяйки.

Разумеется, сразу он не подошел – что за фамильярность. Сначала он потянулся, потом сел, отвернувшись от Катерины. Она терпеливо ждала. У королевы и кот должен быть голубых кровей и с характером как минимум министра безопасности.

Наконец, церемониал был соблюден. Кот неторопливо приблизился к Катерине, поднял треугольную голову – одно ухо у него оказалось надорванным – и вопросительно мяукнул.

– Мрррр, – отозвалась Катерина и опустила руку вниз, но не дотрагиваясь при этом до кота.

Он подошел, обнюхал пальцы… и обтерся всем своим длинным шелковистым тельцем об ее руку. Потом как ни в чем не бывало вернулся к хозяйке и запрыгнул на колени.

Катерина подняла голову и встретилась глазами со старухой. Та смеялась.

– Карла, – хозяйка протянула сухонькую, но сильную руку для пожатия, которое оказалось на удивление крепким для ее возраста.

– Катерина.

– Круассану ты понравилась, детка. А он чужих не любит, – сообщила ей хозяйка, поглаживая кота по лобастой треугольной голове.

Круассан был немедленно переименован Катериной в Санька. Это имя, по ее мнению, больше подходило для сторожевого и, вероятно, боевого кота. Называться французским рогаликом ему было не по чину.

Санёк вылизывал лапу и совершенно не интересовался беседой.

– Надолго ты приехала к нам?.. – Карла бросила взгляд на Антонио. – Если заскучаешь, найди нас с Круассаном. Мы умеем веселиться!

И старуха громко засмеялась, ее тридцать серебряных браслетов радостно зазвенели. Санёк перестал мыться, укоризненно взглянул на хозяйку и требовательно мяукнул.

– Думаешь, пора? – спросила кота старуха. – Ну пошли закопаем ее в саду…

Королевская чета поднялась из кресел, вышла из ресторана и бодро потрусила куда-то по дорожке за угол отеля.

«Пошли кого-то закапывать… – подумала Катерина. – Надеюсь, не труп».

Антонио в ожидании окончания беседы с хозяйкой весь вспотел, то ли от голода, то ли от нетерпения, и сидел, утирая салфеткой взмокшие лоб и шею.

– Чем угощают? – подкатила Катерина к столу.

Антонио протянул меню.

«Мама миа! Пиццы всех мастей, макароны любого вида и неаполитанский десерт – шарики из теста в сиропе. Короче, тесто на первое, второе и третье. Итальянская кухня – смерть фигуре», – ужаснулась Катерина, изучив меню.

Но есть хотелось до коликов, и она выбрала нечто с красивым неведомым названием «ньокки». Такое блюдо до сих пор ей отведывать не приходилось. И вот этот час настал. Спустя пятнадцать минут ожидания дымящаяся тарелка плыла в руках официанта к ее столу. Слюни грозили закапать скатерть, Катерина сглотнула. И нетерпеливо заглянула в тарелку.

Опаньки! Эти ньокки оказались ни чем иным как обычными картофельными клецками. Здравствуй, Италия! Картошка с тестом – дома не наелась!..

К удивлению привередливой Катерины ньокки оказались потрясающе нежными и вкусными. Не успел Антонио утереться салфеткой, как тарелка его спутницы была пуста.

«Жаль, нельзя вылизать тарелочку», – подумала Катерина и огляделась.

Похоже, кое-кто думал так же. Санёк сидел у ножки соседнего столика и умильным взглядом провожал каждую спагеттину, поглощаемую Антонио. Периодически на самый смачный кусочек, исчезающий в утробе итальянца, кот делал вспомогательное движение пастью «ам-ням» и облизывался.

– Не верь ему, девочка. Он не голоден… – раздался за спиной голос Карлы и легкий дребезжащий смех, словно рассыпалась кучка пластмассовых шариков.

– Уже закопали? – вопрос вылетел раньше, чем Катерина успела включить мозг.

– Да, она и не сопротивлялась. Задохнулась, – хихикнула старуха.

«Зачем спросила, идиотка! – мысленно побилась головой об стену Катерина. – Вот уж точно, теперь ходи оглядывайся: то ли задушат, то ли утопят. А может, отравят? Хотя нет, вряд ли, кормят здесь вкусно».

– А кто она? – прижав уши в ужасе от собственной смелости, как Круассан-Санёк, пролепетала Катерина.

– Да крыса, – ухмыльнулась хозяйка. – Залезла в бутыль да и застряла. Не бить же бутыль, вот ждали, когда сдохнет. Закопали, словно принцессу, в стеклянном гробу… – Карла громогласно захохотала. Санёк сидел у ее ног и улыбался.