Дарья Донцова: Штамп на сердце женщины-вамп

– У нее завышенные требования, – честно ответила я, – моя спальня меньше той, которая нужна претендентке в домработницы. И зарплату как у президента требует.

– Мы работаем с ВИП-клиентами, – с нескрываемым презрением ответил менеджер, – для них не проблема обеспечить таких высококвалифицированных сотрудников, как Нина, достойным заработком и нормальными бытовыми условиями. Помощница по хозяйству должна отдыхать и хорошо питаться, иначе у нее не хватит сил на работу. Очевидно, вам следует поискать простую бабу, без диплома и знаний по домоводству.

– Не подскажете, какое агентство подбирает непафосных домработниц? – смиренно спросила я.

– Понятия не имею, – фыркнули из трубки. – Поищите в Интернете, там такого барахла навалом.

Я приуныла. Из моря Всемирной сети я выловила лгунью Галю, а от профессионалов пришла Нина, которой надо обеспечить царские условия проживания и в придачу к окладу оплачивать как еду, так и переработки. Неужели в огромном городе нет нормальных женщин, которые за нормальные деньги согласны служить в хорошем доме, жить в светлой комнате, около которой расположен санузел? Да, туалет посещают и гости, и хозяева, ну и что? Нам не нужны экзотические блюда, никто из домашних не станет говорить с прислугой на японском языке, мы его не знаем. Нам требуется обычная честная женщина, любящая животных. Все! И где взять такую?

Не успела я окончательно впасть в уныние, как позвонила Оксана и командирским голосом сказала:

– Завтра к тебе приедет Людмила Николаевна Попова, ей сорок пять лет, москвичка, детей нет. Жила в квартире на Ленинградском проспекте, потом вышла замуж, переехала к супругу, свою однушку сдала за хорошую цену. Высокая арендная плата за обычное жилье объясняется тем, что Люся по договору не имеет права выселять квартирантов в течение семи лет. Попова очень радовалась удачной сделке, полагала, что проживет в счастливом замужестве до конца своих дней, но брак рухнул, не продлившись и двенадцати месяцев. Бывший супруг-алкаш вещи жены выкинул на улицу. В ее однушке обитают съемщики. Людмиле просто негде жить.

– Откуда ты ее знаешь? – удивилась я.

– Она в нашей больнице нянечкой работает, – пояснила Оксана. – Не в моем хирургическом отделении, а в платном, где толстяки худеют. Я навела справки, Люсю хвалят: ответственная, аккуратная, не пьет, не курит. Возьми ее на испытательный срок, пусть месячишко у вас поработает. Если она тебе понравится, то и хорошо, а коли не найдете общий язык, расстанетесь без обид.

– Отлично, – обрадовалась я.

Несколько недель назад Людмила перебралась к нам, все было хорошо, и вот сегодня утром она подала нам на завтрак нечто непонятное, и выяснилось, что она плохо слышит.

– Говорите громче, – надрывалась Люся.

Я окончательно сникла. Ну и как нам с ней общаться? Писать указания на бумаге?

– Вчера она не была глухой, – заметила Манюня.

Я встрепенулась. Действительно, мы нормально беседовали.

Маша встала и подошла к домработнице вплотную.

– Выключите музыку.

Люся всплеснула руками:

– Ой, я вообще забыла, что концерт слушаю. Простите.

Я только сейчас заметила тонкий белый проводок, который тянулся от кармана фартука к уху домработницы.

– Извините, – мямлила Людмила. – Дурная привычка. В больнице, когда полы мыла, всегда уши затыкала, чтобы от действительности отключиться.

– Из чего у нас завтрак? – спросила я Люсю.

– Это гречневая каша, – ответила та.

– Неужели? – удивился Феликс. – Гречка бывает или крупинками, или размазней. А у меня на тарелке блюдо похоже на холодец.

– По мне, это брусок хозяйственного мыла, – заявил Дегтярев.

Я покосилась на полковника, он так уверенно говорит, неужели когда-то пробовал мыльце?

– Потому что гречу народ неправильно готовит, – заговорила Люся, – варит ее в кипятке.

– А как надо? – заморгала Маша. – Не могу претендовать на звание «Хозяйка года», но гречку умею варить и всегда высыпаю крупу в кипящую воду.

– Я десять лет работала в отделении, где все наши звезды оздоравливались, – начала вещать Людмила. – Приведут их страшными, морды серые, животы арбузами, руки-ноги трясутся, матерятся все время. Глядишь, через две недели брюхо потеряли, порозовели, нервы вылечили.

– И как это у них получалось? – заинтересовался Дегтярев. – Я год сижу на диете, не прекращая, и четыре кило набрал.

– Странный результат самоограничения, – удивился Феликс. – Может, тебе к врачу сходить? К эндокринологу? Вдруг со щитовидкой беда. Если человек ограничивает себя в еде, вес должен уменьшаться.