Иоанна Хмелевская - Роман века [вариант перевода Фантом Пресс]

А собраться было совершенно необходимо, о Господи, время идет, а я все о пустяках. Надо заставить себя. Так, сосредоточимся. Сосредоточимся на отрицательных сторонах предстоящей мне миссии. Положительные обдумывать нет необходимости, спасать влюбленные сердца я считала своим святым долгом, и тут размеры гонорара особой роли не играли. Я даже поначалу решила ограничиться лишь суммой, необходимой на закупку запчастей, да вовремя вспомнила о шаблонах. Шаблоны я даром делать не буду, о нет!

Так о чем это я? Ага, об отрицательных сторонах. Кроме возможных претензий одураченного мужа, мне как-то больше ничего не приходило в голову. В опасность физической расправы я не верила. Задушить себя я не позволю, а вот подать на меня в суд он запросто может. И суд наверняка заставит выплатить денежную компенсацию за причиненный ему моральный ущерб. Плюс за мое содержание в течение трех недель. Хорошо, что ем я немного… А, ладно, пусть об этом болит голова у пана Паляновского. Решив на всякий случай все же проконсультироваться у подруги, юриста по образованию и судьи по профессии, я покончила с отрицательными сторонами и перешла к стороне технической. А уж тут одно удовольствие было представлять себе, как я то скрываюсь по темным углам дома от испытующих взоров мужа, то поворачиваюсь к нему задом, как изображаю из себя немую и глухую… Да мало ли что еще можно придумать для издевательств над этим современным Отелло! И опять перед моим мысленным взором замелькали живые красочные сцены, одна другой завлекательнее.

Пан Паляновский по-прежнему не спускал с меня выжидающего, полного надежды взгляда.

— Ну так и быть, — наконец произнесла я. — Берусь за эту идиотскую миссию, но с условием. Вопервых…

Пан Паляновский не дал мне докончить. Бросившись ко мне, он принялся целовать ручки, не помня себя от радости. Казалось, вот-вот лишится рассудка от счастья. На все мои условия он заранее и с восторгом согласен! Думаю, поставь я условием разрисовать красными цветочками Дворец культуры и науки снизу доверху, он, ни минуты не раздумывая, кинулся бы за кистями и красками. Нет, мои условия были гораздо скромнее, и мы без труда пришли к соглашению.

В предчувствии близкого счастья исстрадавшийся влюбленный расцвел у меня на глазах. Совсем другой человек. Да что же это за Басенька такая? Должно быть, совершенно необыкновенная женщина, коль скоро сумела внушить сталь великую страсть. Стоило согласиться на рискованный эксперимент уже хотя бы ради того, чтобы познакомиться с такой неординарной личностью.

Переключившись на личность Басеньки, я в непростительном легкомыслии отставила в сторону все важнейшие пункты программы и потребовала немедленной встречи с ней. Пан Паляновский, разумеется, был всецело «за».

— Конечно, конечно, вы обязательно должны увидеться. Вам просто необходимо встретиться с женщиной, которую вы будете изображать, и хорошенько рассмотреть ее. Вот только, — тут его лицо приняло озабоченное выражение, — вот только придется соблюдать правила конспирации из-за шпионов, которые следят за ней. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они засекли вас вместе, чтобы обратили на вас внимание. Надо устроить как бы нечаянную встречу, причем вам придется изменить внешность. Если они заметят ваше сходство и донесут мужу — прощай вся затея.

Мы наметили место встречи, обменялись телефонами, обсудили конспиративные технические детали. Мне все больше нравилась наша романтическая афера.

Пан Паляновский не напрасно опасался, что ктонибудь может обратить на меня внимание. Внимание обращали все встречные. Когда я, преображенная до неузнаваемости, отправилась на конспиративную встречу с Басенькой, не было человека на варшавских улицах, который бы не оглянулся мне вслед. И ведь ничего особенно примечательного… На мне были старые джинсы и куртка моего младшего сына, и то, и другое немного великоватое. Правда, голову украшало нечто потрясающее: театральный парик одной из моих теток, ярко-рыжий, с пробором посередине и двумя толстенькими короткими косичками по бокам, над ушами. Чтобы меня уж совсем никто не узнал, я надела темные очки. Конспирация была соблюдена, я сама бы себя не узнала.

Встретиться мы договорились в Лазенках, у дворца, логично заключив, что такое место встречи ни у кого не вызовет подозрений, ведь в парке никому не запрещается гулять. По словам пана Паляновского, он неоднократно прохаживался там с избранницей своего сердца, шпионы привыкли к этому, а гуляющая в моем лице по дорожкам парка несуразная особа могла беспрепятственно, до упоения разглядывать упомянутую избранницу.