Евгений Маляр - Дом на Екатерининской площади. Детективная повесть начала XX века

В оформлении обложки использована фотография Екатерининской площади в Одессе «Возле памятника Екатерине II. 1918» с сайта http://viknaodessa.od.ua/old-photo/?ekaterininskaya-ploschad-17-41 (ИА «Вiкна-Одеса»)

Список действующих лиц

Ордынцев Николай Арефьевич – бывший надворный советник, бывший следователь по досудебному разбирательству, мужчина лет сорока;

Роза Ордынцева, в девичестве Штрамбуль – жена Ордынцева;

Иван Ордынцев – сын Николая Арефьевича, ему шестнадцать лет;

Анастасия, она же Настя Триандафилова, она же товарищ Нарыжная, большевичка, заместитель председателя ОдГуб ЧК, делегат VIII съезда РКП (б);

Михаил Ионович Вихман – другой заместитель председателя ОдГуб ЧК, по общим вопросам;

Зисин Олег Александрович – помощник Вихмана, очень приятный молодой человек;

Нутелис Соломон Шмулевич – третий заместитель председателя ОдГуб ЧК, он занимался контролем за исполнением приговоров ревтребунала.

Остап Дробенко – оперуполномоченный угро ОдГубЧК, человек не шибко грамотный, но смекалистый:

Саджая, он же Калэ, он же Калениченко, Калистрат Григорьевич – председатель ОдГубЧК;

Мадам Линевская – все жильцы двора № 7 по Малой Арнаутской звали ее Фирой;

Старик Федченко – жилец вышеуказанного дома, плохо слышит. Видит тоже не очень…

Моня – неведомый приятель вышеуказанного старика, на которого Федченко почему-то возлагает большие надежды;

Семен Кузяков – еще один жилец дома № 7 по Малой Арнаутской;

Егоров – капитан-лейтенант Российского Императорского флота, человек отчаянный;

Голубь, он же Тошнота Сидор Петрович, 1896 года рождения – молодой человек с двумя отсидками за плечами, очень хочет выглядеть блатным. Получается это у него с переменным успехом;

Дора Любарская, она же Дора Евлинская (Явлинская), она же Вера Гребенщикова, он же Матросиха – сотрудница ЧК, специализирующаяся на расстрелах офицеров. В некоторых источниках проходит как бывшая актриса. Её называли «главным палачом одесской чрезвычайки», ею пугали детей, она якобы казнила от 400 до 700 человек и собственноручно пытала свои жертвы. В газете «Одесский листок» от 24 сентября 1919 года была опубликована информация об её аресте, а в январе 1920 года она была казнена. При этом опять же некоторые источники отрицают факт ее существования;

Афинец, он же Афиноген Попаратис – одесский вор. Человек серьезный;

Крюк и Соловей – мелкие представители одесского уголовного мира, говоря иначе, «сявки»;

Петр Дрыгайло – водитель чекистского Форда, прозванного в народе «черным вороном». Жаден и хитроват. Хочет сделать карьеру;

Джонсон – чернокожий американец, сторонник всеобщего равноправия;

Сергей Потапов, он же Чухонец, – убийца. Последнее время применял свои врожденные и благоприобретенные таланты на службе у революционной власти;

Прочие: обыватели, красногвардейцы, деникинцы, бандиты, чекисты и все остальные люди, населявшие город во время второго прихода Советской власти в Одессу.

I

20 июня 1919 года. Одесса, Екатерининская площадь

На голову Екатерины Великой зачем-то надели красный чепец, а саму ее укутали рогожей. Сейчас уже ничего, тихо. Только ограждения из колючей проволоки образующие узкий извилистый коридор, огибающий статую и поворачивающий обратно – почти до самого входа в дом Жданова, напоминают о вчерашнем ужасе.

Вся пространство Екатерининской площади вчера было заполнено людьми в серых шинелях и кожанках. Удивляло огромное количество китайцев. Латышей тоже хватало. Шум и толчея, грохот автомобильных моторов, работающих без глушителя. Откуда-то появился плешивый низкорослый толстяк в кожаной куртке, поднялся на нечто вроде кафедры, полистал какой-то гроссбух и стал, водя по нему пальцем, выкрикивать фамилии согнанных со всего города и взятых по домам юристов и полицейских чиновников. Их собирали по два, три или четыре человека и заводили в дом № 6.

«Губернская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией, саботажем и преступлениями по должности» – гласила гигантская, на весь фасад, вывеска.

Ордынцев оглядел пустынную площадь. Вдалеке, у дома Жданова дежурили патрули – солдаты в серых гимнастерках с красными повязками на рукавах. Внутри оставались его товарищи – Буров, Баум, Стоев, Лурье. Были там и другие знакомые – и полицейские, и юристы. И чекисты.

Николаю и сейчас не верилось, что он здесь, на улице, можно сказать, что на свободе. На свободе… В числе немногих он вышел из здания ЧК.