Дарья Калинина - Кошмар на улице дачной

– Они этот забор поставили, когда соседи стали жаловаться, что у них слишком шумно, гости постоянно, веселье, песни. Соседям не нравилось, когда по участку полуголые мужики и бабы разгуливали. Днем солнечные ванны принимали, вечером после бани в одних полотенцах гуляли. В общем, сестры поставили забор, чтобы хотя бы глаза соседям не мозолить.

– Все равно, такой высокий и… мрачный.

– Потому что покрашен темно-коричневой краской. Ну, чего ты застыла? Мы сюда забор пришли разглядывать? Вон то место, где нашли Павлика. Видишь, полицейские его оградили.

Девочки оглядели это место. Глядеть приходилось через сетку-рабицу. Но вроде как ничем особенным оно не выделялось. Такая же травка – сныть, одуванчики и осот, – какая росла почти везде.

– Тут он и лежал.

– И вовсе не тут!

Шура с Настей вздрогнули, подняли головы и увидели Полину, которая стояла с другой стороны сетки на соседской улице.

– Ты что тут делаешь?

– А вы? Тоже пришла посмотреть.

– Ночью не насмотрелась?

– Ночью я в таком шоке была, что ничего не соображала толком, – спокойно объяснила Полина. – А сегодня утром проснулась и сразу сюда прибежала.

– И тебя отпустили?

– Бабушка не запрещала. А что не запрещено, то разрешено.

– Мировая у тебя бабушка, – позавидовала Шура. – Мне родители с нашей улицы велели ни ногой, разве что к кому-то из соседей по улице зайти можно.

Полина коротко кивнула и спросила:

– Хотите знать, как он лежал?

И прежде чем подруги успели ответить, хлопнулась на землю у самого забора, раскинув руки в разные стороны. Свесила голову набок, приоткрыла рот и закатила глаза.

– Вот тут Павлик и лежал, когда мы его нашли. Именно в такой позе.

– Встань, – занервничала Шура, которой очень не понравилось, с какой легкостью Полина улеглась на место пострадавшего Павлика.

Но Полина и не думала слушаться.

– Он лежал тут, – авторитетно заявила она. – А на то место, где сейчас огорожено, его уже взрослые перетащили. И фотографии, Настя, твоя бабушка потом делать стала, сразу она и не сообразила, что можно это сделать, в таком шоке все были. Охали и ахали над бедным Павликом, перенесли где посветлее, стали его рассматривать.

Полина встала, начала отряхиваться, а Шура внимательно смотрела.

– Он точно так лежал, как ты показала?

– Точнехонько!

Получалось, что Павлик лежал головой к улице. Как же он так упал? Если он возвращался домой, но силы его оставили, упасть он должен был головой к забору, а никак не к улице.

– И вообще, что это ему именно тут падать понадобилось? Калитка и ворота дальше по улице.

– Наверное, сил больше не было.

Но у Полины была своя версия. Внезапно она полезла в заросли крапивы, которые успели за лето вырасти перед забором и которые никто не скосил.

– Специально оделась, – послышался из зарослей голос, – чтобы крапивой не обжечься. У Павлика-то все голые места в пупырышках были, это аллергическая реакция, крапивница от крапивы. Вот я и думаю, наверное, он тоже в крапиве побывал. Ага! Так я и думала!

– Что? Что там такое?

– Тут угол забора отгибается. Приличных размеров дыра, даже взрослый через нее пролезть сможет, если худенький. Наверное, Павлик через эту дырку домой вернуться хотел.

– Почему не через ворота?

– Тетя Рита на ночь на все запоры закрывается. Знаете, сколько она возилась, прежде чем нам калитку открыть? У нее там сразу два замка. Говорит, после того, что с сестрой случилось, всего боится. А хуже всего по ночам, вот и запирается.

– Но ведь сам Павлик жив? Может, у него спросить? Или он совсем не в себе, да?

– Ага, – подтвердила Полинка. – Ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ничего сказать не может. Речь отнялась.

– И в таком состоянии он сообразил, что калитка заперта и что нужно через дыру в заборе домой лезть?

– Наверное.

Теперь голос Полинки звучал уже не столь уверенно. Она выбралась из крапивы и уставилась на подруг.

– На Павлике столько ран было, что врачи удивлялись, как это он вообще кровью не истек. А сейчас собака-ищейка приедет. Будет след брать.

И стоило Полине это сказать, как по улице проехала полицейская машина. Затормозила перед воротами дома тети Риты, а затем из машины выскочила овчарка. Ее худое и гибкое тело двигалось так быстро и стремительно, что за собакой было трудно уследить. Рывок вправо, чуткий нос принюхался к Шуре с Настей. Безопасно. Рывок влево, собака обнюхала ноги окаменевшей от страха Полины. Но не успела побаивающаяся собак Полина и рта открыть, чтобы закричать, как собака уже вновь стояла возле своего хозяина, помахивая хвостом и деловито поглядывая вокруг себя умными карими глазами. Проверку прошли все. Местность была чиста от врагов и безопасна для хозяина.