Дарья Донцова - Имидж напрокат

– Даже не знаю, что ответить, – фыркнул Милов. – Больше половины нашего коллектива – слабый пол, эти тетки могут обидеться на любую ерунду. Например, я шел по коридору, разговаривая по телефону, и не заметил врача, не поздоровался. Все, гарантированы надолго надутые губы. Сами знаете, как красавицы из мухи слона делают. И посерьезней повод есть – я увольняю плохих сотрудников. Определенно кто-то на меня зол.

– А в личной жизни? – не отставал Костин.

Валерий Борисович растопырил пальцы на руке.

– Три бывшие жены. Две в Италии, одна в Лондоне. Детей нет – я не чадолюбив. Все экс-супруги снова замужем, ко мне претензий не имеют, мы даже дружим. Я вскоре опять собираюсь в загс, уже назначен день свадьбы. Будущая жена – само очарование. Конечно, года через три мы начнем ругаться, а пока у нас любовь-морковь, конфеты-букеты. Послушайте, ваша версия с древоточцем… Это же мелочь! Новая лестница стоит… Ладно, пусть сто тысяч евро, все равно это не тот расход, который приведет меня к финансовому краху. Ну да, не хочется тратить сотню там, где можно обойтись тридцаткой, но это вовсе не драма. Человек раздобыл жука, поселил его на балюстраде… Столько тело-движений, и ради чего? Чтобы заставить меня сменить лестницу? Мелко как-то.

– Вот это интересный вопрос, – кивнул Костин. – Где древоточца нарыли? В каком месте его взять можно? Я тоже подумал, что вредить таким образом, мягко говоря, несерьезно. Поэтому и решил, что автор затеи прелестная дама, одна из тех, кто бывшему мужу в сиденье автомобиля, который ему после развода остался, селедку запихивает.

Я обиделась за свой пол.

– Есть и мужчины, способные на такое. Возможно, злоумышленник малообеспеченный человек. Для него новая лестница как космический корабль, потому что он зарабатывает гроши. Негодяй не понимает, что для вас это не проблема, он мыслит иными категориями. Сумма в сто тысяч евро для вас приемлемый расход, а для него состояние шейха, Алмазный фонд.

– Ладно, допускаю, что есть некто, желающий мне зла, – кивнул Милов. – Но предположить, кто это, не могу. Откровенных злодеев вокруг меня нет, хотя кое-кто может прятать ненависть за широкой улыбкой. Повторяю, мне приходится увольнять нерадивых сотрудников, ругать их. Вы возьметесь за это дело?

– За какое? – уточнил Володя.

– За оба, – решительно отрезал хозяин клиники. – В пятом отделении некий человек довел до самоубийства Раису Петровну Галкину. А в старом доме завелся иноземный жучок-древоточец. Кто-то же его принес? Значит, смерть бедной женщины-экскурсантки не случайность.

– Лишить Зайчевскую жизни можно было намного проще, – пожал плечами Костин, как бы не соглашаясь с последним выводом, – а тут многоходовая комбинация с ничтожной надеждой на успех. Экскурсии водят каждый день, люди записываются накануне. Никто не мог знать, что Елена решит отправиться на прогулку и в последний миг не откажется от нее.

– Странно, что она вообще решилась на экскурсию. Даже скажу больше – приехала в клинику, – добавила я. – У дамы были серьезные психологические проблемы, Зайчевская везде видела для себя источник болезни. Такие люди стараются как можно реже высовывать нос из дома. Пребывание в отделении реабилитации и маниакальный страх подцепить заразу никак друг с другом не вяжутся. В больнице приходится спать на казенном белье, пользоваться не своей ванной, унитазом, ложиться на стол под руки массажиста, купаться в общем бассейне…

Не прерывая меня, Володя вытащил телефон, поднес его к уху и тихо сказал:

– Миша, пришли мне сведения на Елену Зай-чевскую. Да, точно, на ту женщину, которая вчера погибла в старом доме на территории клиники. Для начала общие данные. Жду.

– По идее даме следовало держаться от СПА как можно дальше, – продолжала я. – Но нет, она туда заявилась. А потом записалась на экскурсию. По-моему, это странно. И еще. Невозможно ведь заранее спрогнозировать, что женщина прислонится к балюстраде, испугавшись записки, в которой ей пообещали скорую смерть. Елена могла метнуться куда угодно – вперед, налево, направо. Предугадать ее движение – это все равно что рассчитать бег шарика на рулетке в казино, куча народа пытается установить закономерность, выводит формулы, но все усилия – мимо.

– Елена Михайловна Зайчевская, – начал зачитывать только что поступившее сообщение Костин, – сорока пяти лет, ветеринар…

– Кто? – Я не поверила своим ушам.

– Ветеринар, – повторил Костин, – владелица клиники «Розовый заяц». Как врач имеет хорошую репутацию. Замужем. Ее супруг Иван Федорович Крамолин, музыкант. Хм, что-то я про такого исполнителя не слышал…