Валерий Смирнов - Тень берсерка

Я огорченно вздохнул и промолчал. А что прикажете делать? В прошлом году зашвырнул Педрилу в вольер Трэша, рассчитывал избавиться от этой персидской агрессии раз и навсегда. Ну и что? Сам видел утром: смоляное чудовище, которого я обхожу десятой дорогой, забилось в угол, поджав хвост, а Педрила нагло жрал из его миски. Вот и верь после этого, что немецкая овчарка способна надежно защитить человека.

Сабина по-своему поняла мою реакцию и принялась победоносно разворачивать наступление.

— Ты хоть замечаешь, что у тебя есть сын? — безапелляционным тоном заявила супруга.

— Регулярно. С риском для собственного здоровья.

— Боже, когда ты уже... Другие отцы с детьми гуляют, воспитывают их, а ты? Пистолет подарил — и вся забота. Может, ты заболел, если пару дней подряд торчишь в доме?

— Скажи спасибо Рябову. Если бы он мне здесь стрелу не набил, ты бы сейчас свои претензии высказывала нашей свадебной фотографии. Я, между прочим, как раз собирался пообщаться с Гариком.

Сабина расплылась в довольной улыбке по поводу вспыхнувших под ее влиянием отцовских чувств. На самом деле из двух зол я всегда делаю самый традиционный выбор.

Гарик с волшебным талисманом на груди встретил папу радостным воплем, достойным самого Педрилы.

— Папуля, — отчего-то не гадостно посмотрел на меня сынок, — давай боевичок включим.

Не иначе ребенок сегодня в мое отсутствие над кем-то хорошо поиздевался и свои удачные действия приписывает исключительно октябрятской звездочке.

— Какой боевичок? — приступаю к отцовским функциям. — Ты когда в последний раз читал? Еще все буквы помнишь или...

Я мгновенно осекся, окинув взглядом книжные полки. Куда подевалась его библиотека? Когда книга еще была страшенным дефицитом, я сделал ему такую подборку, о которой многие дети и сегодня мечтать не могут. Вместо книг в стеллаже аккуратными рядами стояли видеокассеты, наглядно доказывающие, что является подлинной культурой для подрастающего поколения.

А названия какие! «Кровавый кулак», «Улицы смерти», ну а что касаемо других прелестей, то слово «убийство» присутствует едва ли не на каждой третьей кассете. Стоит удивляться, что Гарик хочет заделаться таким же крутым, как герои этих фильмов? Тем более в реальной жизни чуть ли не каждый день телевизор сообщает: многие сюжеты из западных боевиков перетекают в жизнь исключительно на наших улицах.

— Твои фильмы — полное дерьмо, — слегка понижаю самомнение Гарика, искренне считающего себя самым умным на свете.

— Ну да. Так я тебе и поверил. А почему их тогда все смотрят? — рассудил сынок.

— Как и ты, от большого ума.

— Ты тоже их смотрел, — тонко намекнул на мои умственные способности Гарик. — Когда раненый валялся. Папуля, а было очень больно?

— Нет. Но мне гораздо больнее смотреть, как современная молодежь отходит от того, ради чего я жил, предает идеалы, которым поклонялся, — понес я наступательным тоном не хуже парторга, переквалифицировавшегося в мелкого фарцовщика. — Вот в наше время были фильмы, ты сейчас таких не увидишь. Жизненные!

— А фантастика? — полюбопытствовал сынок.

— Сколько угодно. «Котовский», например, или еще лучше, «Ленин в Париже». Рядом с той фантастикой твоим инопланетянам делать нечего. Подумаешь, какое-то «Вторжение», зато я видел «Солдаты свободы». Этот фильм сейчас ни за какие деньги не купишь.

— Не ври, — на всякий случай тронул свой талисман Гарик, — мама говорит: ты что хочешь, то и можешь купить. Что я, маленький?

— Нет, конечно. Но не продается вдохновение. Особенно тех режиссеров, которые снимали мою любимую фантастику.

— У меня тоже фильмы хорошие, — встал грудью на защиту халтурщиков заокеанского разлива мой наследник и неожиданно спросил: — А когда ты мне подаришь саблю? Мне еще один талисман надо!

— Обойдешься. Сабля, которая находится у моего письменного стола, необходима для работы.

Взгляд Гарика наглядно доказывал: он нисколько не сомневается, что его любимый папа использует саблю в качестве основного рабочего инструмента.

— А тебе пистолета мало? — решился выяснить кое-какие подробности ударного труда отца один из представителей нашей смены.

— Знаешь, Гарик, эта сабля помогает куда надежнее пистолета, — разоткровенничался я, не зная, как еще убивать время в ожидании Рябова. — Она является для меня наглядным примером воплощения в жизнь человеческой глупости из-за неумения делать правильный вывод. Вот почему очень часто принимаю решения, предварительно взглянув на эту дурацкую саблю, которая, на самом деле, представляет из себя огромную историческую ценность.