Дарья Донцова - Другая жизнь оборотня

– Мы перетаскивали коробки. Помнишь? – спросил Антон.

– Я похож на маразматика? – обозлился Кирилл.

Голоса стали тише, потом совсем пропали – гомеопат и зять Луизы ушли.

На всякий случай я решила подождать несколько минут и осталась в крохотном помещении, продолжая размышлять. Значит, кто-то из присутствующих в доме сообщает корреспонденту «Желтухи» о том, что происходит в семье, а ежедневник публикует эту информацию. И это странно.

Нет, меня не удивляло желание какого-то человека получить приятно шуршащие купюры за рассказ о чужих неприятностях и тайнах. Но что привлекательного в визите Алисы в особняк? Шкодин был прекрасным врачом, множество женщин, которым он помог произвести на свет здоровых детей, молились за его здоровье. Но Виктор Маркович не певец, не киноактер, не известный футболист-хоккеист, не телеведущий, который каждый день улыбается зрителям на федеральном канале. Спросите у любого прохожего на улице, кто такой Филипп Киркоров, и девять человек из десяти удивятся: «Вы не знаете? Король российской эстрады, певец, композитор, продюсер». А потом задайте им же вопрос, чем занимался Виктор Маркович Шкодин, и хорошо, если один человек из тысячи скажет: «Он прекрасный врач, моя жена у него рожала».

Так вот, про Киркорова и обо всем, что с ним связано, «Желтуха» будет писать постоянно, потому что упоминание звезды влечет за собой активное обсуждение его поведения в соцсетях и, как следствие, увеличение интереса к его персоне, рост тиража альбомов. А кому нужен Шкодин, да еще покойный? Ну сходил старичок налево, не он первый, не он последний. Подобная новость не заинтересует читателя бульварной прессы, потому что он Виктора Марковича не знает. «Желтуха», по идее, не должна разоряться на гонорар информатору за рассказ о визите к вдове академика какой-то там Алисы, простой девушки. Но папарацци постоянно делают покойного врача героем своих публикаций. Почему?

Луиза полагает, что семье мстит Никита Серапионов, которому не удалось заполучить бесплатного доктора и посещать массажиста, спа и бассейн при клинике Шкодина, не открывая кошелька. Может, это и так. Но вполне вероятно, что Виктор Маркович наступил на хвост кому-то из начальства газеты. Или некий богатый недоброжелатель покойного платит за статейки, если допустить, что с кем-то очень влиятельным господин Шкодин-старший при жизни крепко поругался, кого-то здорово обидел. Я бы могла заподозрить ревнивого мужа, чья жена прыгнула в кровать к академику. Но хорошо помню, что Елена, рассказывая о своей связи с Виктором, подчеркнула: тот никогда не затевал амуры с окольцованными красавицами. Сластолюбца интересовали только неискушенные женщины, Виктору Марковичу нравился процесс сексуального воспитания любовниц, который длился ровно год. Надо поговорить с Антоном и спросить, с кем его отец открыто конфликтовал. Может, зарубил на ученом совете чью-то диссертацию? Выгнал с работы сотрудника? Не вылечил какую-то женщину от бесплодия?

Я вздохнула. Ох, а ведь не все пациентки благополучно беременеют. Умей Виктор Маркович каждой женщине подарить счастье материнства, он бы давно получил Нобелевскую премию. Конечно же, владелец клиники Шкодин расставался с неугодными ему врачами и наверняка резко выступал на разных научных заседаниях. Луиза зря считает Серапионова главным врагом, круг тех, кто может желать ее семье зла, намного шире.

Ладно, пора возвращаться в столовую, я уже довольно долго отсутствую.

Сделав шаг, я задела плечом стеллаж, и сверху на мою голову свалилось нечто липкое, пахнущее пылью, похожее на большую тряпку. Я стала стаскивать ткань, но та словно прилипла к волосам и лицу. Некоторое время я старательно отдирала материал от себя, наконец освободила пол-лица – и тут вдруг дверца чулана приоткрылась, передо мной, смотревшей одним глазом, возникла кухарка Зинаида. Я растерялась и не нашлась что сказать. Зина же развернулась и побежала по коридору прочь от кладовки, завывая по дороге:

– Господи, спаси-помоги! Она опять здесь…

Мне в конце концов удалось сорвать тряпку с головы, и я сообразила, что перепуганная кухарка наверняка понеслась к Борису. Причем Зинаида летела со скоростью ветра, длинный коридор она преодолела за пару секунд. Я выскочила из кладовки, поспешила в столовую, но войти не успела, из нее вышла Нина, которая тут же спросила:

– Даша, это вы кричали?

– Нет, шум подняла повариха, – ответила я чистую правду. А вот дальше пришлось фантазировать: – Я спускалась по лестнице, увидела, как прислуга пробежала мимо. Похоже, ее кто-то огорчил или испугал.