Дарья Донцова - Другая жизнь оборотня

– Журналисты врут, – остановила Хватову Луиза, – придумывают бог весть что, делают репортажи из спален, больничных палат. Знаю, многие люди жаждут знать, в каком виде известный телеведущий по дому разгуливает и сколько у него при живой жене любовниц, но мне это совсем не интересно. Вот уж не ожидала, Кирюша, что ты покупаешь бульварный листок.

– Сегодня купил пасквильный ежедневник впервые, – возразил зять, – да и не взял бы его, кабы не Круглов.

– Кто? – не поняла Нина.

Кирилл сел рядом с женой.

– Наш сосед, который живет в помпезном безвкусном доме с белыми колоннами.

Елена поморщилась.

– Да уж, чудовищный особняк. Отделан снаружи панелями в псевдогреческом стиле, в саду стоят гипсовые копии богов Олимпа, входная дверь, обрамление окон, балясины балконов покрыты сусальным золотом… Так все «красиво», что оторопь берет.

Кирилл протянул руку и взял со стола газету.

– Поехал на работу – мне сегодня надо было рано появиться, завтрака ждать не стал, – захотел пить, не нашел в машине минералку, притормозил у магазина в городке. А там у кассы Круглов стоит. Увидел меня и заржал.

– Ржут лошади, – подал вдруг голос Миша. – Некрасиво так говорить о человеке, люди смеются.

Кирилл сердито посмотрел на племянника. Елена нахмурилась, строго сказала сыну:

– Вот уж что совсем некрасиво и недопустимо, так это делать замечания взрослым. Немедленно извинись перед дядей!

– Когда я сказал в пятницу «Машка ржала в классе», меня бабушка из-за стола выгнала, – неожиданно заспорил мальчик. – Объяснила как раз так: «Ржут только лошади». Если это слово нельзя про людей говорить, то нельзя всем, а не только мне.

– Почему он не в школе? – процедила, глядя на жену брата, Нина.

– У нас сегодня день культуры, – ответил сам Миша, – уроков нет, в два часа дня идем всем классом в театр.

– Немедленно отправляйся в детскую и подумай о своем поведении, – велела Луиза.

– Нет, пусть останется, – возразил Кирилл, – ему тоже будет интересно послушать, что «Желтуха» написала.

– Кирилл, что ты говоришь? – возмутилась Елена. – Ребенок и «Желтуха» – это нонсенс.

– Дайте мне высказаться! – повысил голос Кирилл. – Круглов вот эту пакость показал и заржал: «Круто. Мне нравится. Молодец. Не ожидал от Шкодина такого». Я газетенку взял, а в ней про нас такое! Даже на службу наплевал и вернулся. Знаете, чем он занимался?

Антон уронил нож на тарелку, изменился в лице и отрезал:

– Не стоит пересказывать во всеуслышание мерзкие, лживые сплетни про отца. То, что написано в газете, Виктор Маркович никогда не совершал. И любил только маму, а…

Я что есть силы пнула Антона под столом. Тот ойкнул и замолчал.

– При чем тут мой тесть? – изумился Кирилл. – Не о нем речь. Зачитываю. «Задатки делового человека часто проявляются в детстве. Внук недавно умершего академика Виктора Шкодина определенно станет крупным бизнесменом. Мальчик ходит в четвертый класс, но уже хорошо зарабатывает. Примерно пять-семь тысяч в неделю. На чем юное дарование делает бабки, спросите вы? Но лучше спросить: на ком?»

– Что? – ахнула Елена.

– Слушай дальше! – велел Кирилл и стал читать. Все слушали как завороженные. – «В семье Шкодиных живет очень красивый черный кот редкой породы анубис. Цена такого животного на рынке около тридцати тысяч, да его еще и не достать. А вот в зоомагазине торгового центра крохотного подмосковного городка анубисы появляются регулярно, примерно раз в неделю. Владелица торговой точки имеет лист ожидания, она звонит очереднику, и кота сразу забирают. Свидетельство о рождении и родословная, подтверждающая благородное происхождение, прилагаются. Вот только подмосковные анубисы всегда уже взрослые. Торговка объясняет, что хозяйка бедолаги скончалась и ее родственники выставили кота на продажу.

Ваш покорный слуга, корреспондент «Желтухи», заинтересовался этим странным явлением. По данным кошачьих выставок, в столице есть всего два анубиса – кошка Маркиза и кот Сан Саныч. Последний является любимцем семьи академика Шкодина, недавно скончавшегося в преклонном возрасте. И откуда в магазине появляется череда редких котов? После журналистского расследования мне удалось докопаться до истины.

Сан Саныч очень умен, ласков с людьми, охотно идет на руки, послушен и – прекрасно знает дорогу домой. Множества анубисов, у которых умерли хозяева, нет. Есть один Сан Саныч. Он сидит в вольере, ожидая человека, готового выложить тридцать тысяч. После того как сделка состоялась, покупку несут в машину. Кот аккуратно открывает лапой дверцу перевозки (замечу в скобках: снимаю шляпу перед Сан Санычем, испытываю глубочайшее восхищение его умом и хладнокровием), благополучно выпрыгивает из контейнера и удирает. Куда котик спешит? Конечно, домой. Он же прекрасно знает дорогу.