Екатерина Фролова - День рождения – гнусный праздник

– Как вам спектакль? – поинтересовался Виктор, обращаясь к новым знакомым. Муж выбрал правильную тему – нейтральную и безопасную.

– Сойдёт, – отозвалась Ивона. – Не лучше и не хуже того, что ставят в последнее время.

– А вы часто бываете в театре? – не удержалась я.

– Бываю, – уклончиво отозвалась мать Милы. – И заметила такую вещь: театральное искусство деградирует. Но этого следовало ожидать. Как ещё завлечь публику в театр? Приходится надевать на актрис коротенькие юбочки и декольте. Сегодняшняя постановка не стала исключением.

– Да, – согласилась я. Мне не пришлось подыгрывать Ивоне, я действительно разделяла её мнение. – Сама-то в театр не часто заглядываю, так что сегодня была под впечатлением. Раньше думала, что всё зло и распутство из телевизора, а теперь уж и не знаю.

Мы ещё немного поворчали на тему современного искусства и даже вроде бы сдружились с матерью Милы. По крайней мере, говорила она расслабленно и без прежнего высокомерия. Когда темы для разговоров были исчерпаны, голос подала Мила:

– Мам, дай мне свой телефон. Надо подруге набрать, а у меня деньги закончились.

– Мой разрядился, – быстро отозвалась Ивона.

В дело вмешался Глеб.

– Бери мой, – сказал сынуля и полез в карман за мобильником.

Мила одарила парня ласковым взглядом, и моя кровиночка тут же превратилась в хлебный мякиш.

Пока Мила вызванивала подругу, а я нервничала из-за внезапной влюблённости единственного, а потому очень любимого сына, Виктор принялся говорить о работе. Не помню, чем он там хвастал, но Ивона искренне заинтересовалась. Обычно, чтобы набить себе цену, Витя упоминал об офисе в центре. Его контора действительно была в центральной части города, но скорее на задворках, благодаря чему аренда обходилась вдвое дешевле. Если не иметь под рукой карты, то сразу и не найдёшь. Впрочем, адвоката с репутацией хотели многие, а потому находили всегда.

– Ну вот, мы уже и подъехали, – сказала Ивона, заметив в окне очертания своего дома. – Благодарю, что подвезли.

Мила так и не дозвонилась до подруги и вернула телефон Глебу с лёгким раздражением на лице. Её недовольство автоматически отразилось на физиономии влюблённого мальчишки. Я тоскливо вздохнула. Милана с матерью освободили салон авто. Я снова вздохнула, но уже с облегчением.

– Ну, как?! – неоднозначно спросила я Виктора, вложив в своё восклицание тревогу за сына, переживание о внезапном и не слишком удачном знакомстве, досаду из-за плохо поставленного спектакля и зря потраченных на билеты денег.

– Сойдёт, – Виктор разом ответил на все не озвученные мной вопросы, и в полной тишине мы поехали домой.

Редкие свидания с Антоновой были не просто в радость. Я ждала их как праздника. Подруга умудрялась отвлечь меня от любых мыслей и заставляла посмотреть на мир новыми глазами. На этот раз она оставила детей с Игорем, а сама примчалась в кафе. Мы решили встретиться на нейтральной территории – не дома, не в моём ресторане, не в шумной квартире Светки, а в любимом заведении с разнообразием бюджетных вкусностей, чтобы безнаказанно предаться лёгкому чревоугодию и бабским сплетням.

Первая любовь Глеба была главной новостью в списке. И, причём, не сама Милана занимала мой ум, а её выдающаяся мамаша. Конечно, я рассказала подруге о необычном отчестве девочки. Светка поступок матери-одиночки оценила по-своему.

– Ну и запендя! – воскликнула Антонова, я машинально кивнула, но потом недовольно тряхнула головой.

– Что за слово-то такое! Где понабралась? Ты вроде как уже давно учительницей не работаешь.

До рождения близнецов Светка трудилась в обычной школе – преподавала географию. Став дважды мамой, Антонова полностью посвятила себя детям, из школы ушла, перестала общаться с дерзкими на язык подростками.

– Ты забыла, – спокойно отозвалась Светка, – что мои сыновья в садик пошли. А они оттуда не только синяки с соплями приносят. Так что мой словарный запас ежедневно растёт.

Антонова горделиво вскинулась, а после с жадностью набросилась на отбивные, поданные с деревенским салатом. Ела Антонова за троих. И если раньше всё съеденное откладывалось на боках и – что самое главное – в бюстгальтере, то теперь Светка оскорбляла любителей поесть неприличной стройностью. В прежние времена Антонова не раз попрекала меня худощавостью, а теперь сама весила столько же. Но, что тут скажешь: дети у Антоновой – огонь, и в прямом, и в переносном смысле. С такими непоседливыми мальчишками моей подруге удавалось много есть и быстро худеть безо всякого фитнеса.