Татьяна Луганцева - Чудо в перьях

Шофер, только когда тронулся в путь, понял, что совершил огромную оплошность, посадив эту особу рядом с собой. Таня тоже отчетливо чувствовала, что распространяет не совсем свежий аромат вокруг.

– Господи… Где же это ты так?

– В помойку въехала, – шмыгнула носом она.

– Зачем?

– Для удовольствия!! Глупый вопрос… Так получилось… Забыла, где тормоз.

– Вот ведь блондинка за рулем! Умора! – хмыкнул мужик. – Дура-дурой!

– А вы откуда знаете? – заплакала Таня.

– Чего? – растерялся шофер.

– Что я дура?! Какая же я дура! Как же мне больно!! – почти завыла Татьяна.

– Чего больно?! Вот ведь взял на свою голову! В больницу, что ли, тебя подвезти?

– Сердце! Как оно болит! Так болит, что страшно!

– О господи! – всполошился мужик не на шутку. – Ты только это, держись, не отбрось копыта раньше времени. Сейчас довезу до больнички!

– Она теперь никогда не перестанет болеть, – простонала Татьяна, высмаркиваясь.

– Кто?

– Душа! Душа!

– Дуня? Дуня болеет? Ты знаешь, я всех больных собирать не буду! Уже жалею, что тебя подобрал…

– Да какая Дуня! Душа, говорю, болит! А эта скотина развлекается с другой, когда я умираю!

– Какая скотина? Ты не ругайся, у нас, у шоферов, слух-то не очень из-за вечного шума двигателей.

– Я люблю его, а он другую под локоток и в «нумера»! – пояснила сквозь слезы Татьяна.

– А… Вот оно что, – наконец-то понял водитель. – А я сразу подумал, что-то тут не то… Так ты за парнем своим следила?! Вот ведь дуреха! Да и он у тебя – лох! Кто же так делает, чтобы своя баба засекла?

– А втихаря можно, значит?

– Ну а кто без греха, – почесал затылок водитель, – не знаю даже, что тебе и сказать!

– Да ты ничего не понимаешь! – огрызнулась Татьяна, позволив себе перейти на «ты», потому что водитель был много моложе ее.

– Я не понимаю?! – Он даже прибавил газ. – Да я свою Ленку застукал и не просто не пойми с кем, а со своим напарником!! Да меня просто молния поразила на месте от затылка до пят! Вот такое состояние было! – даже вспотел парень и вытер лоб кепкой. – До сих пор руки дрожат!

– Ты уж это, возьмись за руль, – посоветовала Таня.

– Точно! Ух! Чуть сейчас с дороги не съехал, так в глазах потемнело!

– Я не знала… извини, да, ревность – разрушающее чувство. Я прямо не знаю, что делать? – Голубые глаза Татьяны снова наполнились слезами.

– Выпить тебе надо! – заявил парень.

– Так говорят, любовь трудно забыть в течение года… Мне что, целый год пить? – вздохнула Таня.

– Нет! Рекомендую кратковременный запой, чтобы не наломать дров в первые дни. Ну, чтоб не убить никого.

– Да ты что!

– Всякое бывает, – парень спокойно крутил баранку. – Как это называется? Состояние аффекта! Вот! У некоторых от любви крыша едет. И на себя руки наложить могут…

– Нет, этого я точно не сделаю. Все-таки не подросток. Я просто больше никому не поверю, потому что больше не встречу такого!! – И Татьяна бросилась на шею к парню с рыданиями.

Грузовик остановился, Татьяна продолжала свое «мокрое» дело, но потом взяла себя в руки.

– Я мешаю тебе вести машину? Извини, поехали…

– Вообще-то, когда кто-то, облитый помоями, висит у тебя на шее, загораживая всю дорогу, это мешает, – согласился водитель.

– Ой, извини еще раз! – отпрянула от него Таня и принялась судорожно отряхивать его футболку от ошметков грязи. Но размазала ее еще больше.

– Извини…

– Да чего уж… Я тебе посочувствовал, потому что сам такое же пережил… Прямо родственную душу встретил!

– Спасибо за сочувствие. Так поехали? – предложила она.

– Я твой адрес запомнил, но сейчас мы подъехали к подвальчику…

– Какому подвальчику? – не поняла Таня.

– Пивному. Пойдем выпьем? – предложил он.

– Ты же за рулем?! – удивилась Таня.

– Так уже приехал. Я живу недалеко, здесь машину оставлю. Я на сегодня уже все закончил, а завтра у меня выходной. Идем? Расслабимся?

– Тебя как хоть зовут? – спросила она, словно это могло повлиять на ее решение согласиться с ним выпивать.

– Юра… Юрик.

– Таня. Пошли, – махнула рукой Татьяна, – только я очень грязная…

Юра посмотрел на часы на руке.

– В это время в баре уже многие находятся в свинском виде, а остальным все равно, как ты выглядишь, – успокоил ее он.

В пивной накурено было так, что все тонуло во мраке! Запах тут стоял отвратительный: воняло чем-то жареным, потом, табаком и еще черт знает чем. Поэтому смердящий аромат, исходящий от вошедших, растворился в других ароматах. Они уселись за барную стойку. В такой духоте не хотелось ни есть, ни пить.