Алина Шустрова - Подарок для Ёлки

Я стояла и смотрела на гроб, на голубоглазое солнце в шапке. С трудом, но сдерживала слезы. Макс держал меня под руку, вроде чужой, но все равно помогало.

Когда священник разрешил прощаться, Максим Сергеевич отпустил мою руку, пошел к брату первый, следом я. Подошла и вцепилась в стенку гроба. Вячеслав Дадиани лежал как живой, в темно сером костюме без галстука и неизменной темной шапке. Восковое лицо, заострившийся нос. В глазах поплыло от слез. Нагнулась и поцеловала свое Солнце в лоб.

Вот и все… ты уже никогда на меня не посмотришь. Больше мне не утонуть в глазах твоих и улыбке. Прощай, солнышко. Покойся с миром. А я не успокоюсь, пока не посадят эту завистливую сволочь.

От гроба меня забрал Дадиани младший. Идти я, конечно, могла, просто от слез не видела куда. Прошла толпа жаждущих проститься, Макс махнул рукой, гроб закрыли, и он поехал вниз. Я закусила губу и окончательно разревелась, огромная лапа собрата по несчастью, взяла меня за затылок и легонько прижала к груди. Я схватилась за черную рубашку и самозабвенно плакала, слава Богу, меня никто не видит. А еще меня, как озарение, посетила мысль, что, наверное, я и Макс, единственные люди в этом зале, которым действительно не все равно. Я перестала хлюпать, натянула платок от Шанель на глаза, чтобы никто не видел мою зареванную физиономию. Отлепилась от мокрой спасительной рубашки.

- Спасибо.

- Всегда, пожалуйста, обращайся, если что, - я полезла за платками, высморкалась и промокнула глаза, - идти можешь?

Я кивнула. Народ потихоньку покидал зал крематория. Макс обнял меня за плечи.

- Пойдем, пора ехать, - и повел на улицу, к машине.

Меня посадили сзади, Макс сел к водителю. Всю дорогу меня никто не трогал, и я почти успокоилась. Когда машина мягко остановилась, Дадиани повернулся ко мне:

- Готова? - кивнула. - Хорошо, потерпи еще, немного осталось.

Я открыла дверь и вышла на улицу. Увидела свою машину, но Ларку не обнаружила. Мы зашли в холл отеля, заботливый метрдотель проводил нас в банкетный зал к накрытому столу. Народ расселся за огромным столом, я и Макс в центре. В сумке завибрировал телефон, я его достала, прочла смс от Ларки: “Жду в туалете, из дверей налево, сразу за колонной”.

- Макс, я отойду в туалет, в порядок себя приведу, - Дадиани кивнул.

- Тебя проводить?

- Спасибо, не надо. Разберусь, - я оставила платок на краю стола, взяла сумку и пошла искать Ларку.

Подружка выскочила на меня прямо из -за колонны,

- Пойдем, другой туалет поищем, в этом куча длинных ушей, - и потащила меня через весь холл, на другую сторону, походу вещая:

- Ну ты, блин, даёшь! Так трогательно на груди у родственника рыдала, я чуть сама не разревелась, а народ проникся. Сначала галдели от шока, потом начали говорить, что у Славика губа была не дурра. А вот и наш туалет, кажется, свободный, заходим.

Ларка затащила меня в просторную свободную кабинку и усадила на закрытую крышку унитаза.

- Визин капай, глаза как у альпийского кролика. Сейчас глазки подкрасим, и мордашку твою тоже оценят, а то пока все комментарии по заднице и ножкам. Говорила я, с чулками улет будет! Не слушаешь подругу… хотя, хорошо, что шляпу не купили, а то была бы как кулема. В шляпах, милая моя, плакать нельзя! - наставляла меня Ларка, замазывая мой красный нос. - Так, сейчас глазки нарисуем, губки, ну вот, другое дело, - подружка отодвинулась от меня, любуясь своим творением, и довольная результатом подняла палец и выдала:

- Любая пешка может стать королевой, или лошадью. Все от макияжа зависит!

- Я надеюсь, ты меня под королеву гримировала, - забеспокоилась я, - ну -ка, зеркало дай.

- Обижаешь, - и Ларка сунула мне под нос зеркало, - шик с отлетом, - но все равно не нагибайся, там пенсионеров много, мало ли что, - лукаво улыбнулась подруга, - я чмокнула Ларку в висок.

- Спасибо тебе. Домой меня отвезешь?

- Спасибо на хлеб не намажешь, - заскулила Ларка, - конечно, отвезу. Тем более, это же твоя машина. Давай шлепай, пока тебя родственничек искать не начал, - я подхватила свою сумку и пошла обратно в зал. Ларка трусила следом. Макс стоял у входа, с напряженной физиономией. Увидел меня, выдохнул:

- Долго ты, я уже беспокоиться начал…

- Носик пудрила.

Макс пристально посмотрел на меня, даже улыбнулся слегка:

- Красавица.

- Вот и прекрасно, - сказала я, увлекая Макса обратно в зал, а про себя подумала: “Пусть хоть немного в глаза посмотрят, а не только на задницу”.

Мы с новоиспеченным родственником опять сели во главе стола. Народ с грустными лицами вспоминал, какой замечательный был Вячеслав, но, в основном, все сходились на его гениальности. Здесь, конечно, не поспоришь.