Ланиус Андрей - Похождение одинокой женщины

Ну, чем не синекура?!

Положа руку на сердце, разве у Шуры совсем уж не было оснований называть себя «счастливым человеком»?

Со своим одиночеством она уже смирилась, давно научившись подавлять мечты о нежной мужской руке.

Да и разве это классическое одиночество, если у нее подрастали два чудных мальчика, которым она не могла нарадоваться!

Она уже договорилась с собой, что посвятит оставшуюся ей жизнь тому, что поставит их на ноги, даст им приличное образование.

Вот в этом-то и есть ее подлинное счастье!

И все было бы просто замечательно, если бы не эти необъяснимые звонки, которые, начавшись на прошлой неделе, терзали ей душу.

12.

Шура поднималась по лестнице на свой второй офисный этаж.

В руке у нее был чайник, который она только что вскипятила в бытовке внизу.

Едва она миновала лестничную площадку, где обычно царил легкий сумрак, как за спиной послышались быстрые, хотя и осторожные шаги, и в следующую секунду преследователь ущипнул ее за правую ягодицу.

Шура гневно обернулась: так и есть, Варенухин, и опять уже подшофе с утра!

– Леонид Васильевич, я, кажется, просила вас избавить меня от ваших любезностей!

– Да брось ты, Шурка! – в развязной манере, свойственной ему после принятия «на грудь», начал он. – Давай спокойно поговорим! Какая муха вдруг тебя укусила?! В парке ты не очень-то ломалась…

Шура окинула его взглядом, в котором смешались брезгливость и жалость:

– В последний раз предупреждаю вас, Леонид Васильевич: забудьте о том, что было в парке! Считайте, что это вам приснилось!

Варенухин, однако, был настроен по-боевому под влиянием винных паров:

– Да что ты строишь из себя недотрогу?! Тоже мне, цаца выискалась! Я всё про тебя знаю, Шурка, всё!

– Что такого вы можете знать про меня?! – нахмурилась она, крепче сжимая пальцы.

– Знаю, что никого у тебя нет, Шурка! Никому ты не нужна! Так и состаришься одна в холодной постели! А я – вот он! Ну же! – он сделал попытку заключить ее в объятья.

Она выставила вперед левую ладонь, а правой рукой подняла чайник выше.

– Здесь у меня кипяток, понял?! Крутой! Еще один шаг, и все это польется тебе прямо в штаны, даже не сомневайся! – нежданно для себя она плеснула кипятком на ступеньку перед ним, при этом несколько капель все же попали ему на брюки.

– Шурка!

– Уйди, говорю! Сказано: конец той истории!

Варенухин, что-то бормоча, ретировался.

А вдруг это он шипел в трубку, мелькнуло у Шуры? Да нет же! Откуда ему знать про «Шурёныша»?! И о Шумайлове он тоже понятия не имеет… К тому же, Варенухин – человек слабый, безвольный, вялый. Одно слово – горький пьяница. Ах, как же она ошиблась в нем! Теперь вот пристает, будто репейник. Но на телефонные угрозы духу у него не хватило бы. Звонивший незнакомец обладал энергией, пускай недоброй и подлой, но энергией, она сразу почувствовала это по его голосу. Потому-то и натерпелась страху.

Нет, Варенухина тоже можно исключить из списка.

Но кто же тогда остается в этом списке, кто?!

Дверь отдела открылась, из кабинета выглянула Лена Веретенникова, крашеная блондинка:

– Ой, Шура! Тебя к телефону!

– Кто спрашивает?

– Какой-то мужчина, но он не представился. – Она хихикнула: – Похоже, что из крутых. Слышала бы ты его голос!

По спине Шуры пробежал холодок: а вдруг это он, ее безжалостный преследователь-невидимка?!

Вот сейчас прошипит снова в трубку, а у нее на целый день будет испорчено настроение.

– Ну, что же ты медлишь? – удивилась Леночка.

– Да-да, я сейчас…

Поставив чайник на столик для полдников, она прошла к аппарату.

– «Фонд технической мысли», слушаю, Будилина! – в привычной манере произнесла она, несмотря на волнение.

– Александра Михайловна? – густым басом уточнил абонент.

Нет, он не шипел, но уже в следующую секунду Шурочка, узнав его по голосу, едва удержалась на ногах.

Ибо человек, находившийся на другом конце провода, был ни кто иной, как Каланов.

Никогда прежде, ни разу за весь период замужества Томилы, он не звонил Шуре и даже не обращался к ней напрямую с каким-либо вопросом в тех редких случаях, когда они пересекались в домашней обстановке.

Она не успела еще осмыслить ситуацию, как первая же фраза Каланова окончательно сбила ее с толку.

– Вы уже обедали, Александра Михайловна?

Ух, ты! Он обращался к ней на «вы», да еще по имени-отчеству!

– Да… нет… собираемся с девочками… – растерянно пробормотала она.

– Давай-ка пообедаем вместе, не возражаете? Я вас приглашаю. Через полчаса буду ждать в машине в конце квартала, за углом. Не надо, чтобы ваши коллеги видели нас вместе, согласны?