Татьяна Луганцева - Всем по барабану!

– Мы тоже, – заулыбалась Элли, с пониманием относясь к тому, что мама ее так опекает и беспокоится за нее.

– Актер живет не в Москве! Английская-то парочка вместе училась, они могли элементарно понравиться друг другу!

– У нас еще больше общего – мой отчим был его братом. И мы тоже могли элементарно понравиться… То есть он-то мне понравился.

– Вот именно! Наконец-таки ты поняла! На таких даже смотреть не надо. Недаром говорят – руби сук по себе!

– Звучит грустно.

– Звучит очень реально, – подняла указательный палец Светлана Сергеевна и налила еще вина.

– А как же другое народное изречение – сердце не выбирает, в кого влюбляться? – усмехнулась Элли. – Кстати, мама, а откуда ты знаешь, что от Джона веет этим…

– Чем?

– Ну, ты говорила…

– Чем же? – хитро улыбнулась Светлана Сергеевна.

– Сексуальным обаянием, – буркнула Элли.

– Ты даже произнести это слово боишься! Ну вот какой от тебя толк? – махнула рукой мать.

– А разговора честного у нас тоже не получится? – перевела Элина.

– Почему ты спросила? Разговора о чем? Ты же видишь, я в прекрасном настроении и готова к общению! – развела руки в стороны Светлана Сергеевна, словно готовясь обнять весь мир.

– Откуда продукты? – в упор посмотрела на нее дочь.

– Сдаюсь! Наобщалась ты со своими коллегами-следователями, прямо вот видишь насквозь… Ты бы лучше свою проницательность включила, когда с той прохиндейкой из магазина одежды общалась!

– Опять ты? Решили же к этому больше не возвращаться! – с укором произнесла Элли.

– Ладно, прости! Вот, читай, – протянула ей мама еще листок.

– Другое письмо? Второе?

– Угу.

– Сегодня что, день почты?

– Читай, – повторила Светлана Сергеевна. – Своими словами мне не объяснить.

– «Здравствуйте, Светлана и Элли! Я – Джон, заблудший брат вашего любимого Владислава. Мне очень жаль, что его уже нет с нами. И очень жаль, что сам я не успел сказать ему, что всегда любил его и помнил о нем. Я прилагаю письмо брата, которое Влад перед смертью просил передать мне, чтобы вы поняли мотивацию моего последующего шага. Я весьма состоятелен и совершенно одинок, и я хочу помочь вам. Мне это будет очень приятно и необременительно. Именно об этом просил и Владислав. Не откажите в его последней просьбе, примите мою помощь. Я буду перечислять на ваш счет в банке по миллиону рублей в месяц, надеюсь, этого хватит на безбедное существование. Всегда ваш Джон», – Элина дочитала до конца и оторопело посмотрела на мать. – Что это?

– А что тебе непонятно? Все предельно ясно! – Мать засуетилась, складывая оба письма в ящик стола.

– Я…

– В шоке? Я тоже. По миллиону ежемесячно! Да нам миллиона на всю бы жизнь хватило! Он точно псих. «Надеюсь, этого хватит…» – передразнила Светлана Сергеевна. – Я тоже надеюсь. Жили не тужили, пусть и бедные. А теперь стали богачами. Купим дачу, машину…

– Мама, хватит мечтать! Это неприлично! Мы не можем брать такие огромные деньжищи от незнакомого человека!

– Постой, Элли! Ты плохо читала? Джон – брат Владислава. И он миллиардер, причем одинок. Для него миллион – капля в море. И его об этом попросил брат. Ты разве не хочешь, чтобы душа твоего отчима пребывала в мире и спокойствии?

– Хочу.

– Тогда молчи! Нам наконец-то повезло, мы вытащили счастливый билет. Всем хорошо… И Джон не чужой человек. Сама говорила только что… у нас очень много общего. И не будем об этом!

– Мама, но столько нам не надо. Я могу понять помощь… но не в таком размере!

– Если что останется, так и быть, пустим на благотворительность, – согласилась Светлана Сергеевна, зная, чем можно надавить на дочь. Хотя по ее горящему сейчас взгляду было понятно, что все ее мысли заняты отнюдь не благотворительностью.

Элли не знала, что и сказать. Сердце ее просто пылало и разрывалось от переизбытка чувств. Да и странно как-то привыкать к икре и омарам в таком зрелом возрасте.

– А придется! – вдруг заявила мама, словно прочитав ее мысли.

– Ой, не знаю…

– И вообще, я – старшая в семье, мне и решать! И письма принесли мне, а не тебе!

Они еще посидели, выпили… А потом Элли пошла спать, так как завтра ей предстояли повторные похороны отчима. Вот только маме она об этом так и не рискнула сказать.

Утро встретило Элли обычной дымящейся чашечкой кофе, бутербродами, только на сей раз с дорогой бужениной и сырокопченой колбасой. Светлана Сергеевна была уже на ногах. Глаза ее блестели, руки слегка дрожали, и она с каким-то остервенением составляла длиннющий список, который уже можно было сворачивать в рулон.