Я еще вежливо улыбался в ответ на ослепительную белозубую улыбку девицы, в то время как смысл слов секретарши медленно, но верно доходил до меня, давая возможность сложить все вместе: полицейская форма гостьи плюс то, как она поторопилась вставить свой полицейский чин, мягко поправив мадам Лево: «Не мадмуазель – инспектор Лимбо!».
В конце концов, я благополучно припомнил все мрачные события и глубоко вздохнул, учтиво склонив голову перед гостьей.
– Очень приятно. Мсье Муар…
Скажу честно: никогда не имел слабости к представительницам жаркой Африки, влюбляясь исключительно в европеек. Главное же – не люблю барышень-полицейских. Так что, сами понимаете, я тут же вспомнил обо всех суперважных делах, запланированных на сегодня, весьма выразительно бросил взгляд на часы и, мимолетно нахмурившись, сделал пригласительный жест инспектору в направлении двери моего кабинета:
– Вы хотели побеседовать, инспектор Лимбо? Пожалуй, я могу выделить вам несколько минут. Пройдемте…
Как только за нами закрылась дверь, я принялся хлопотать, заряжая свой кофейный аппарат и вполглаза наблюдая, как, заложив руки за спину, инспекторша осматривает картины на кофейные темы, развешенные у меня по стенам, под финиш опустившись в мое любимое кресло у окна, заставив меня стоически поджать губы.
– Полагаю, вы не против чашечки кофе?
Вместо ответа она кивнула все с той же ослепительной улыбкой.
– С сахаром?
– Без. Спасибо, мсье Муар…
– К сожалению, сегодня я без выпечки к кофе.
Очередная улыбка и кивок.
– Что вы, напротив, это прекрасно! От выпечки под кофе можно запросто потерять форму.
Приняв из моих рук чашечку ароматного кофе, она осушила ее несколькими глотками, все с той же ослепительной улыбкой поставила чашку на столик и тут же деловито скрестила руки на груди.
– Итак, мсье Муар, комиссар Анжело отправил меня с поручением показать фотографии трех волхвов вам, а также всем работникам вашего офиса с просьбой ответить на вопрос: знакомы ли они кому-то из вас? Встречались ли когда-либо, где-либо? Будем очень благодарны за честное сотрудничество.
Услышав эту реплику, я невольно нахмурился.
– Извините, я не ослышался – трех? Фотографии трех волхвов? Но вчера мы видели только одного – нашего Пьеро. Не хотите же вы сказать, что…
Она с важностью кивнула.
– Я хочу сказать, что вчера, как только комиссар Анжело вернулся в отделение, нам поступило еще одно известие: в маленьком сквере неподалеку от центра социальной реабилитации, где вчера вечером проходил рождественский спектакль, священник храма святого Павла, что при клинике центра, кюре Дидье, возвращаясь домой после вечерней службы, едва не лишился чувств, внезапно оказавшись перед двумя волхвами. По его словам, оба сидели на одной скамейке, откинувшись на спинку и уставившись в небо широко распахнутыми глазами…
Инспектор Лимбо на пару секунд «погасила» свою улыбку, пристально уставившись на меня.
– Что бы вы ощутили после подобной «находки»? Кстати, полагаю, вы в курсе: и центр, и сквер располагаются в двух шагах от вашего офиса.
Я кивнул.
– Да, разумеется, мне приходилось бывать на улице Мариетт, и мимо сквера я проходил много раз.
Так оно и было: если выйти из нашего офиса и пройти по улице Корве до ближайшего поворота, тут же попадешь на улицу Мариетт, где первым бросится в глаза ярко-оранжевый квадрат одноэтажного здания, в котором, насколько я был в курсе, и располагался центр социальной реабилитации. Если же от центра пройти буквально несколько шагов в направо, то сразу окажешься перед чугунными воротами крошечного сквера, выходящего другой своей стороной на госпиталь святого Павла с небольшим древним храмом при нем – и госпиталь, и храм также относятся к оному центру. Так что моя гостья была абсолютно права: наш офис, центр и сквер расположены в двух шагах друг от друга.
Между тем инспектор Лимбо достала из своей сумочки и, пройдя к моему столу, разложила на нем несколько снимков. С жизнерадостной улыбкой вернувшись в кресло, она вновь уставилась на меня блестящими черными глазищами, явно наблюдая за реакцией. Разумеется, я, склонившись над снимками, постарался выглядеть безупречно: умный, вдумчивый мачо.
На снимках кроме уже «известного» мне трупа Пьеро в разных ракурсах были зафиксированы два других: парни все в тех же костюмах волхвов сидели рядышком на скамье в сквере, откинувшись на спинку. Обнаруживший их священник выразился очень точно: оба уставились в чернильницу неба широко распахнутыми глазами. И первый – судя по гриму и общему виду, волхв №2, представитель среднего возраста Мельхиор, и второй – юный волхв по имени Бальтазар, никогда не встречались на моем жизненном пути; их последние по жизни посиделки на скамье были освещены ночными звездами и одиноким фонарем рядом со скамейкой.
Читать дальше