Эрин Маккарти - Таинственная лама и криминальная драма

– Для человека, который не хочет влезать не в свое дело, вы сейчас слишком на него похожи.

Он дал четко понять, что я вышла за рамки, но я продолжила давить.

– Мне просто интересно. Вы провели целый час у нее дома? Это довольно долго. Ну, если предположить, что вы всего лишь хотели подвезти ее на работу.

Дин уставился на меня, а затем швырнул мокрую тряпку в раковину.

– Передам повару заказ на моллюсков.

Как только он исчез за дверью на кухню, Оливер повернулся ко мне и прошипел:

– Ты что творишь?

– Я должна была проверить алиби Дина. Нельзя заниматься другими подозреваемыми, пока мы его не исключим.

– Другими подозреваемыми? Какими? Полиция подозревает твою ламу. Дело закрыто.

– Но ведь кто-то выпустил Джека. Мы это знаем, – я ткнула пальцем в его телефон.

– Хорошо. Вот Дин говорит, что его там не было. Но это не значит, что кто-то другой не мог выпустить Джека.

– Но зачем?

Оливер покрутил пальцем у виска:

– Это же полный бред – думать, что твою ламу использовали как орудие убийства!

– Возможно, не орудием. А прикрытием для того, что случилось на самом деле. Помнишь четвертую серию второго сезона «Она запостила убийство»? Где убийца воспользовался тем, что у жертвы была сильнейшая аллергия на кошек, и скрыл таким образом действие яда?

Где-то с минуту Оливер удивленно таращился на меня, а потом спокойно произнес:

– Не припомню. И еще: этот твой угрюмый жеребец из паба «Отпялю-отжарю» или как там он называется. Я поддержал идею поговорить с ним только ради того, чтобы оградить тебя от общения с другими местными. Но мне и в голову не могло прийти, что ты заподозришь какое-то «внешнее вмешательство», – Оливер изобразил пальцами кавычки.

– Угрюмый жеребец – ловко придумал! – одобрила я, хотя интонация Оливера заставила меня сомневаться в своих выводах. – И, кстати, отличный каламбур с названием паба.

– Спасибо.

– Мне просто кажется, здесь что-то не так. Дин ведь упомянул, что множество женщин ненавидели Клиффа.

– Соф…

– Вы решили, что будете есть? – Брэнди подошла к нам сзади, и мы от неожиданности подпрыгнули.

– А… это… Дин уже принял мой заказ, – собрался с мыслями Оливер.

– Вы давно встречаетесь с Дином? – спросила я у Брэнди, когда та зашла за барную стойку.

Брэнди посмотрела на меня с непониманием.

– Но мы не встречаемся.

Я выразительно переглянулась с Оливером, как бы говоря: «вот видишь, показания Дина не сходятся». Мой друг закатил глаза.

– Мы дружим уже много лет, – продолжала Брэнди. – Он часто помогает мне с сыном. Сегодня, например, присмотрел за Итаном, пока я бегала в магазин перед работой. Отец Итана нас бросил, его теперь не видно и не слышно. А Дин всегда рядом, готов помочь. Но мы никогда не встречались.

На меня вдруг нахлынула волна облегчения – исключительно потому, что теперь я могла поверить в историю Дина. А вовсе не потому, что Дин, вероятно, пока свободен.

– Подождите, – поспешила добавить Брэнди, в ее карих глазах читалось беспокойство. – Вы же не собираетесь запретить сотрудникам встречаться?

– Нет, – было видно, что мой ответ ее успокоил.

– Как хорошо, а то я как раз собиралась на концерт с Чедом.

Я кивнула, обрадовавшись за нее, хоть и понятия не имела, кто такой Чед.

– Наш новый посудомойщик, – добавила Брэнди, заметив, вероятно, мое замешательство. – Хотя не знаю, получится ли у нас с ним что-то – ведь я совсем не разбираюсь в мужчинах.

Она пожала плечами, затем налила пива в кружку и направилась к пожилому мужчине на другом конце барной стойки.

– На преступницу не тянет, – ехидно подметил Оливер. – Язык за зубами совсем не держится.

Я кивнула. Приятно вычеркнуть кого-то из списка. Хотя никакого списка у меня, в общем-то, и не было. Пока, во всяком случае.

Появился Дин и поставил перед Оливером тарелку с моллюсками.

– Что-нибудь еще?

– Нет, – быстро ответил тот. Видимо, чтобы я не успела снова наброситься на Дина с расспросами.

Дин извлек из-под барной стойки завернутые в салфетки приборы и вручил нам. Он собрался уйти, но, сделав пару шагов, обернулся к нам.

– Послушайте, – его лицо оставалось по-прежнему непроницаемым, – кажется, вы считаете, что это я напортачил с воротами. Потому говорю прямо – это не так. А если бы было так, мне бы хватило мужества признаться. Для справки: Санни любила это животное, и я бы никогда не выпустил его, лишь бы насолить вам.

Я посмотрела ему в глаза – сквозь уже привычный лед проглядывала искренность. А еще заметила, что глаза у него не просто золотисто-янтарного цвета. А с зеленоватым отливом. Божественным зеленоватым отливом. Я кивнула.