Дарья Калинина - Жулик моей мечты

– И вы хотите сказать, что Георгий меня использовал?

– Во-первых, зовите его Константином. Это его настоящее имя. А во-вторых, да, он вас использовал. После очередного дела ему необходимо было где-то пересидеть некоторое время, дождаться, пока вся шумиха с его поисками утихнет. Каким-то образом он узнал, что у вас имеется загородный домик…

– Я сама ему сказала, – ослабевшим голосом произнесла Василиса. – Но я же и подумать не могла, что он…

– Что ваш любимый мужчина окажется мошенником? К сожалению, не вы первая, кто пал жертвой его обаяния.

– Не первая, но последняя! – воскликнула Василиса.

– Что вы сказали?

– Только то, что этот мерзавец больше никого не сможет обмануть!

– Так, может быть, это вы его и прикончили? – оживился Никитин. – Сознайтесь, гражданочка?

Василиса побледнела.

– Нет, я этого не делала.

– У вас же первое образование медицинское?

– В молодости я училась на медсестру. Родители настояли. Отец воображал, как здорово они всей семьей сумеют сэкономить на уколах, капельницах и массажах. Но пока я училась, папа умер. А мне самой медицина никогда не нравилась. Маме я сказала, что завязываю с медициной, она отреагировала нормально.

– Но полтора года вы все же отучились. Этого могло хватить, чтобы получить начальные сведения о тех или иных вредных для человеческого организма веществах. Этанол от метанола отличить сумеете?

– Конечно. Но при чем тут это? Георгия… то есть Константина, я не травила.

– А если мы проверим бутылку на предмет ваших отпечатков пальцев?

– Проверяйте!

Василиса выглядела сердитой.

– Нашли кого подозревать. Да я, можно сказать, впервые человека встретила, полюбила его… И зачем мне его травить?

– Не знаю, достал он вас изрядно. Вон, вы его даже в палатку из дома выселили.

– Так это он сегодня с утра сам в позу встал. Повздорили мы с ним, вот я ему эту палатку и швырнула.

– Еще и поссорились! Значит, и мотив, и повод у вас имелись. И алиби у вас нет. Лучше признавайтесь как есть.

– Не в чем мне признаваться. А поссорились мы по ерунде. Ему с утра позвонила какая-то женщина, начала к себе звать, вот я и приревновала.

– Это уже интересно. Что за женщина?

– Галина. То есть я думаю, что Галина, так-то он ее называл – Галчонок. Конечно, меня это разозлило. Живет у меня в доме, а какую-то постороннюю бабу называет Галчонком. Вы бы на моем месте разве не обиделись?

– Не знаю. Если бы перед этим мой кавалер целую неделю безбожно квасил, а меня бы это раздражало, то я воспользовался бы этим предлогом, чтобы выставить его вон.

– Так я и выставила! Но на первый раз с испытательным сроком и не насовсем, а в палатку.

– Хорошо. Вы нам лучше вот что скажите, эту бутылку водки вы купили в одном из магазинов поселка?

– Говорю вам, что я ее не покупала! И вообще, я в глаза ее не видела! Но зато, как мне кажется, я видела человека, который принес ее Георг… Константину.

– Такой огромного роста здоровяк? – вопрос задал Милорадов, припомнив удравшего от него подозрительного мужчину.

Но Василиса его разочаровала:

– Вовсе не такой он был. Не высокий, а, напротив, мелкий и тощий. Единственное, что в нем было примечательного, так это волосы. Густая копна рыжих кудрей. Я даже подумала, уж не тот ли это Рыжий пожаловал, с которым Ге… Костя все время по телефону ругался.

– Когда вы его видели?

– Это было около девяти часов вечера.

Хоть Василиса и сердилась на своего кавалера, но все же на душе у нее было за него тревожно. Как он там в палатке? Один? Обиженный на ту, которая была ему дороже всех на свете. Еще чуть-чуть, и Василиса побежала бы мириться. Но, выглянув в очередной раз в окно, чтобы проверить, не выглянул ли ее любимый из палатки, она увидела возле нее незнакомого мужчину с яркими рыжими волосами. В первый момент Василиса хотела закричать, потому что испугалась чужака. Но потом поняла, что Рыжий ведет себя мирно, наклонившись к пологу палатки, он о чем-то разговаривает с ее Георгием.

– Я решила, что дам им время объясниться друг с другом. Тем более что ссориться они не собирались. Рыжий забрался в палатку, и они там обсуждали, как им вернуть Бородинскому его цацки. Они раз двадцать повторили: «Так ты не брал? И я не брал! А кто же тогда взял?» Но говорили они так по-дружески, что я даже как-то успокоилась. Подумала, что один ум хорошо, а два лучше. Если даже и приключилась какая-то неприятная история с этим Бородинским и его цацками, то выпутываться из нее всяко легче вдвоем, чем в одиночку. Кстати, ребята тоже это поняли, потому что расставались они уже совсем по-дружески.