Наталья Александрова - Шашлык из козла отпущения

– Боже мой! – Надежда Николаевна не смогла сдержать удивленный вопль. – Что с тобой сделали?

– Ага! – В голосе Галины, как ни странно, прозвучало торжество. – Теперь ты больше не спрашиваешь, почему я сижу в темноте и не выхожу из своего номера!

– Извини, – пробормотала Надежда виновато. – Я не хотела тебя обидеть, само вырвалось.

– Извиняю, – небрежно отмахнулась Галина. – Видела женщину на ресепшен?

– С косой вокруг головы?

– Она самая, Аней зовут. Так вот, когда она меня увидела – вообще в обморок упала.

На этот раз Надежда промолчала. Она боялась опять ляпнуть что-нибудь бестактное. Поэтому Галина заговорила сама.

– Что стоишь? Располагайся. И можешь не произносить никаких воспитательных слов, сама себя ругаю последними словами. Но, понимаешь, как стала я с Игорем ходить всюду на тусовки… Там бабы кругом молодые, красивые. Некоторые меня старше, а выглядят… Думаю – чем же я хуже? А они косятся, смотрят так пренебрежительно, как на букашку какую-то или на вошь.

– Да и наплевать на них!

– Да, тебе легко говорить, ты человек не публичный, – протянула Галка с совершенно непередаваемым выражением, так что Надежда Николаевна порадовалась, что в комнате темно, иначе Галка заметила бы ее гримасу и обиделась.

– Как тебя угораздило? – спросила она. – Врачи напортачили?

– Да нет, доктор очень хороший, Иван Петрович, опытный… Просто это у моего организма такая особенность – аллергия на некоторые препараты. А без них все очень долго заживает.

– Ужас какой! – Надежда решила не щадить Галку. – Это же надо – самой на такое решиться!

– Я же не знала, – возразила подруга. – И потом, Иван Петрович говорит, что все пройдет, только нужно время. Главное – чтобы Игорь не узнал. Если он меня такую увидит – я повешусь!

Надежда промолчала. Она раздвинула занавески, открыла форточку и взялась распаковывать чемодан.

– Ты надолго, Надя? – спросила Галка после того, как смазала лицо какой-то мазью и накапала в глаза капель.

– Послезавтра хочу уехать, – призналась Надежда, – вот выясню, как у тебя дела, пообщаемся, поболтаем, да я и двину до дому. Там Саша один, работает много, устает…

Тут Надежда подумала некстати, что муж не слишком расстроился, узнав о ее отъезде, предвкушая, очевидно, тихие вечера в компании кота. А можно еще друга пригласить, в шахматы поиграть в тишине и покое. Можно за столом газету читать, пить крепкий кофе, да мало ли еще вещей, которые не разрешает делать жена?

– Вот и я тут застряла… – всхлипнула Галка, – а Игореша там совсем один…

– Не реви, – строго сказала Надежда, – делать нечего, нужно ждать улучшения. Что уж теперь, после драки-то кулаками махать. Нужно взбодриться.

– Какая уж тут бодрость… – Галка совсем сникла.

– Так что, ты тут так и сидишь безвылазно в своем номере? – ужаснулась Надежда.

– Да нет, – вздохнула Галя. – Иван Петрович мне велел гулять, дышать свежим воздухом, иначе, сказал, это безобразие очень долго не заживет. Так что я выхожу, но только когда совсем стемнеет. Когда меня никто не увидит… Может, раз уж ты приехала, погуляем вместе? А то знаешь, как надоело бродить в одиночестве, как тень отца Гамлета! Случайные прохожие шарахаются…

– Давай, – согласилась Надежда, – я тоже с удовольствием прогуляюсь.

Ей, конечно, хотелось отдохнуть после дороги, но она решила, что дружба – прежде всего, и раз уж приехала в это захолустье, то надо поддержать подругу.

– Но сейчас еще слишком светло! – проговорила Галина, раздвинув шторы и выглянув в окно. – А пока… извини, ты не могла бы сходить в аптеку? Мне очень нужен спрей для маскировки синяков… Вот тут записано его название!

Она протянула Надежде смятый листочек с неразборчивыми каракулями.

– И почему это у врачей всегда такой плохой почерк? – вздохнула Надежда.

– Ну, так что, сходишь? Или так и будешь в листок пялиться?

У Галки от стресса и сидения в четырех стенах явно испортился характер.

– А зачем я сюда приехала? – огрызнулась Надежда, которую кольнуло вдруг нехорошее предчувствие.

Но она отнесла его за счет дорожной усталости и отправилась в аптеку.

Аптеку Надежда нашла без проблем. Она располагалась на первом этаже типовой бетонной пятиэтажки. Внутри было пусто, только парень с бритым затылком, лениво облокотившись о прилавок, болтал с молодой румяной девушкой-фармацевтом, на налитой фигуре которой едва сходился форменный белый халат.

– Ты это зря насчет Верки, – говорил парень, растягивая слова. – Если тебе что сказали, так это брехня…