Алексей Котов - Теплыми руками

— Шарковская, — с большой долей иронии быстро «догадался» я.

— Понял, да? — Гриша радостно улыбнулся и хлопнул меня по плечу. — В этом вся суть.

Понять женщину может только женщина, понять пьяного может только пьяный. Я вспомнил о спиртном в холодильнике, но поход в тюрьму требовал ясного ума.

— Поясни, пожалуйста, Гриша, — как можно мягче попросил я.

— Все очень просто, — Гриша мне подмигнул. — Светлана Шарковская замужем, но она не взяла фамилию мужа. Соображаешь?.. Или, по крайней мере, тебе не кажется это странным?

Я насторожился.

— Продолжай, пожалуйста.

— При здравом размышлении, Шарковская не могла взять фамилию мужа только в одном случае — если эта фамилия звучит, мягко говоря, не совсем благозвучно. Ну, например, Побирушкин. Следователь Побирушкина Светлана Петровна!.. Звучит как приговор любому честолюбию. Так вот, в списках я нашел только две подобных фамилии. Одна из них, именно на четырнадцатой странице, подошла к Гене по инициалам, — Гриша вытащил из кармана смятые списки и бросил на стол. — Посмотри сам: Портянко Геннадий Федорович. Улица Булдакова, дом пять, квартира восемнадцать. Теперь понял?.. Муж Светки тоже есть в этих злосчастных списках.

— Боже, откуда он там?!

— Я выяснил и это. Оказывается, его отец работает в министерстве энергетики. Именно с ним наш институт подписывает большинство контрактов. Усек?.. А Светка испугалась, что ты вернешь кирпич, но подбросишь его на участок ее мужа.

— Еще я говорил, что могу достать луну с неба, — немного растерянно припомнил я.

Я встал и принялся нервно расхаживать по комнате. В гипотезе Гриши определенно был здравый смысл. А Надежда, судя по всему (ох, уж эти мне предположения!), докопалась до разгадки раньше. Именно поэтому ей удалось уговорить Колю и Настю пойти на прямое воровство кирпича. Но Светка?!..

— Прежде, чем придумать такое, — сказал я, — Светка наверняка долго ломала себе голову. Не слишком ли это искусственное умозаключение?

— Она паникует. Участки Коли и Гены расположены практически рядом. Если ты подбросишь кирпич Гене, Светке придется очень многое объяснять. Например, почему кирпич пропал? Почему когда он пропал, она выпустила на свободу твоего дружка Колю? И почему когда кирпич вернули, он вдруг оказался на участке ее мужа?

Черт возьми!.. Я в сердцах ударил кулаком по ладони. Оказывается, сестры-близнецы думали почти одинаково. Гипотеза была неплоха, но чего-то все-таки определенно не хватало. Наверное, последнего, завершающего штриха…

Я сел и взял в руки списки дачников. Под номером шестьдесят вторым, на четырнадцатой странице, действительно значился Портянко Геннадий Федорович.

— Портянко Светлана Петровна, — пьяно гоготнул Гриша. — Нет, как звучит, а?.. Я закажу красивую бирку и ночью повешу ее на дверь Светкиной квартиры.

Я потер лоб, собираясь с мыслями. Итак, в данный момент мне стоило исходить из того, что следователь придумала довольно замысловатую химеру. И теперь она опасается столкнуться с ней в действительности. Поэтому когда Коля и Настя, пыхтя и потея, перекладывали кирпич из штабелей в машину, за забором уже сидела парочка милиционеров и умирала со смеху. Но Светка поступила очень умно — она сделала из своей химеры элементарную ловушку. А весь парадокс ситуации состоял в том, что в эту ловушку нельзя было сунуть свою голову без согласия ее хозяйки. Ведь Светка пока не просила вернуть кирпич меня… Но она это сделает. Она обязательно сделает это рано или поздно!

Я подошел к окну и открыл форточку. Сырой, пахнущий сгоревшей листвой воздух, нежно коснулся моего лица и колыхнул густую пелену сигаретного дыма.

Я подумал о том, что если я попытаюсь предпринять что-либо, не имея достаточно ясного плана, любая моя затея, в конце концов, развалится как карточный домик.

— Ты что-то сказал? — спросил Гриша.

— Нет. А что?

— А, по-моему, ты что-то сказал…

Грише пора было ложиться спать.

За окном на приколоченный к стволу дерева и уже покинутый птицами скворечник приземлилась взъерошенная ворона. Островерхая крыша оказалась не совсем удобной площадкой для посадки. Ворона довольно долго ворочалась на ней, пытаясь хоть как-то устроиться. Птичьи лапки скользили по мокрой крыше и по очереди срывались в пустоту.

«Сволочной, вообще-то, домик, — сказал мне вороний взгляд. — Ни на крыше посидеть, ни внутрь забраться…»

Я тихо постучал пальцем по стеклу. Ворона расправила крылья и нырнула вниз.