Юлия Еленина - Воспитать (мужчину) юриста

Повисло молчание. Казалось, я даже слышала звук шестеренок, которые крутились в голове у Леши и Ботаника. Явно Лебедева влезла в какое-то дерьмо, хотя, может, интерес к Клементьеву не имеет никакого отношения к ее смерти, но проверить надо все.

– Отчет по смерти Лебедевой в деле полный? – спросила у Леши. Он только кивнул в ответ. – Хорошо, я его посмотрю. Спасибо тебе, Костя, за помощь.

Патологоанатом сделал последний глоток и поднялся:

– Ставлю свою селезенку, что вы сможете разобраться в этом деле. Но будьте осторожны, сейчас у Лехи нет власти, ты, Ивонна, хоть и первоклассный адвокат, но все-таки беззащитная женщина, а паренек этот, – кивнул он на Ботаника, – совсем еще зеленый.

– Если ты назвал ее беззащитной, – хмыкнул Леша, провожая Клементьева, – то я боюсь знакомиться с твоей женой, у которой ты давно и прочно под каблуком.

Я повернулась к Ботанику:

– Что думаешь?

– Мысли есть, – уже за день ставшим привычным жестом поправил он очки. – Но я не люблю фантазировать. Может, займемся ее аккаунтом?

– А что с ним? – спросил Леша, вернувшись к нам.

– Иван Андреевич может его взломать. Вы делали это в ходе предварительного расследования?

– Так в деле же была распечатка ее переписок в социальной сети.

– Уже нет, – покачал головой Ботаник. – А если этого нет, значит, это было важно.

Я не разделяла энтузиазма. Если бы у нас был гаджет самой Лебедевой, то возможностей было бы больше: история браузера, текстовые файлы, электронная почта – все это могло помочь. Но сейчас у нас есть доступ только к соцсети.

– Ивонна!!! – заорал Леша так, что Ботаник едва не свалился со стула. – Что это?! – ткнул он пальцем в пол.

Я посмотрела вниз и спокойно ответила:

– Дерьмо.

– Убью этого кота.

Виновник Лешиной злости, задрав хвост, метнулся в комнату. Видимо, сработал инстинкт самосохранения.

– Не ори. Лучше убери, пока здесь все не провоняло, а мы с Иваном Андреевичем займемся делом.

Теперь Леше захотелось убить меня, о чем красноречиво говорил его взгляд.

– Ивонна… – протянул он уже тише, но больше, кажется, слов не нашел.

– Пойдем, – хлопнула я Ботаника по плечу. Тот только и ждал момента, чтобы ретироваться с поля боя. Быстро вскочил и двинулся за мной в комнату.

Леша, матерясь вполголоса, все-таки остался убирать за котом. Теперь-то он не сможет обвинить меня в мелочной мести, все-таки не я нагадила на его кухне и Тимошу не просила.

Ботаник остановился возле стола, на котором стоял закрытый ноутбук, и посмотрел на меня, как будто спрашивая разрешения.

– За дело, мистер Грей.

Он покраснел, потом побелел, вроде даже вспотел. Я закатила глаза и пояснила:

– Хакер такой был, Рафаэль Грей.

– Аааа, – протянул Ботаник. Вот уж не думала, что он слышал про «50 оттенков», о которых наверняка подумал. Хотя кто знает, чем он еще занимается и что смотрит.

Пока ноутбук загружался, я вернулась на кухню за стулом. Леша зло посмотрел на меня, вытирая тряпкой то место, где недавно была кучка.

– Не смей больше притаскивать это пушистое недоразумение ко мне в квартиру.

Я удивленно на него посмотрела:

– А кто сказал, что я снова когда-нибудь приду к тебе в квартиру? – и, не дожидаясь ответа, подхватила стул.

Устроившись рядом с Ботаником, увидела, что ноутбук запрашивает пароль.

– Я могу обойти его, – тихо сказал мой протеже, снова поправив очки.

– Леша! – крикнула я. – Скажи пароль!

Он появился в дверях с тряпкой в руках и ответил:

– Дата нашего знакомства, если ты ее помнишь.

Такие неуместные, но такие яркие воспоминания мигом возникли в голове. Картинка была такой четкой, будто я пересматривала знакомый фильм…

… Я вошла в старое, давно не ремонтированное здание вместе со своим клиентом и тут же врезалась в широкую грудь, более похожую на камень. На высоких каблуках я тут же покачнулась и уже была готова к встрече своей пятой точки с полом, но такая же каменная рука обвила мою талию. Пришлось поднять голову, чтобы посмотреть на своего спасителя. Симпатичный, хоть и выглядит так, как будто давно не смотрелся в зеркало. Слегка взъерошенные русые волосы, серо-зеленые глаза с темной крапинкой на краю радужки, один уголок губ приподнят в легкой усмешке, примерно двухдневная щетина придавала лицу еще более уставший вид.

– Какая красота в этом унылом месте, – первые слова, которые он произнес, так и не убрав руку.

– Какой типичный опер на положенном ему месте, – ответила, хотя надо было просто поблагодарить за то, что не дал мне набить синяков.