Кирилл Кащеев - Поймать звезду

– А потом – не боись! – выпустим! – и видно, посчитав, что сказали достаточно, медленно двинулись к столу, рассчитывая ухватить девчонку за ноги.

Та снова прыгнула. Прямо над головой у квадратного.

В какой-то миг прячущиеся за балдахином близняшки были уверены, что она сбежит – девочка легким перышком пронеслась над преследователем, четко приземлилась на скрещенные ноги… Изогнувшись, как червяк, тощий вцепился девчонке в край пачки. Она рванулась изо всех сил, упала на колени возле самой кровати с балдахином, пискнула, как мышонок, попыталась брыкнуть преследователя ногой…

– А ну, кончай брыкаться, а то по башке огребешь! – гаркнул квадратный, бросаясь приятелю на помощь…

Стоящая у кровати деревянная ширма, расписанная пестрыми павлинами и огнедышащими драконами, вдруг зашаталась, точно ее кто толкнул. И шумно рухнула на спины тощему и квадратному.

Из под балдахина высунулись две пары рук – тонких, но, видимо, сильных, потому что без особых усилий ухватили девчонку за плечи – и в одну секунду она скрылась под винно-алым плюшем. Ширма с грохотом отлетела, тощий вскочил, квадратный поднялся на колени… Из-под прикрытия кровати выпрыгнула девочка в балетной пачке и помчалась прочь…

– Удирает, стервь! – таким же тонким, как он сам, пронзительным голосом завопил тощий.

– Ничё, не удерет! – пробасил квадратный, кидаясь в погоню.

Край алой ткани приподнялся и из-под него выглянули две головы – одна с ярко-рыжими, поднятыми в «конский хвост» волосами, вторая в сбившейся белой шапочке с перьями, из-под которой выглядывали волосы черные, гладко зачесанные и собранные в тугой узел на затылке.

– Бежим за ними, скорее! – прошептала девчонка, – Они ее обидят!

Мурка иронически приподняла брови, намереваясь выразить сомнения на тему кто на самом деле кого обидит… и звучно хлопнула себя ладонью в лоб:

– Точно, бежим! Я ж обещала ее пофоткать! – схватила маленькую балерину за руку и поволокла за собой.

Квадратный чувствовал, что задыхается – девчонка бежала впереди, вроде бы не отдаляясь, но и поймать ее не удавалось. Раз пять ему казалось, что он вот-вот ухватить беглянку, но девчонка мгновенно проскальзывала между декорациями, снова оказываясь недосягаемой.

– Ничё, догоню! – азартно пропыхтел квадратный. Его пальцы в очередной раз потянулись к краю белой пачки – и опять схватили пустоту. Но девчонка испугалась – запищала, заозиралась – и нырнула за здоровенный шкаф. Квадратный замахал руками, показывая приятелю, что шкаф надо обходить с двух сторон. Почему-то он был уверен, что девчонка больше не бежит, а затаилась за шкафом и трясется от страха. Наверное, потому что не слышал громкого топота ног. Смутная мысль мелькнула в голове – а вроде, раньше не шибко топотала? Вроде, в балетных тапочках каблуков не имеется? Удивленный, он сунулся за шкаф…

Маленький жилистый кулачок вылетел ему навстречу… а еще где-то поблизости затаился конь. Потому что кулаком, тем более девчачьим, так врезать невозможно! Так только конь копытом! Кованным!

Квадратный собрал глазки в кучку и приник к шкафу, ища в нем поддержки и опоры. Кисонька крутанулась на пятке – с другой стороны шкафа на нее обалдело пялился тощий. Впрочем, балдел он не долго – глухо выматерился, отшвырнул пакет с продуктами и вскинув над головой кулак, кинулся на девчонку. Кисонька прыгнула в сторону, пропуская его мимо. Мысленно выругалась сама – не приходилось ей еще драться в декораторских, чуть не врезалась в сложенный у стены штабель бревнышек. Она подхватила верхнюю дровеняку – все-таки с оружием привычнее! – успела удивиться, что та почти ничего не весит, но рука уже двигалась сама. Кисонька огрела тощего бревном по загривку. С сухим шелестящим треском бревно переломилось, блеснув на изломе белизной пенопласта. Тощий нечленораздельно взревел и развернулся к девчонке. Его квадратный приятель отлип от шкафа, сфокусировал на Кисоньке красные от ярости глаза и целеустремленно ринулся в атаку.

– Виновата, ошиблась, – отбрасывая пенопластовое бревнышко и отскакивая назад хладнокровно извинилась девчонка, – Сейчас исправлюсь. – и подхватила прислоненное к стене копье.

Копьецо тоже оказалось безобразно легким и тонким, зато гибким!

– Во дура-девка! – прохрипел квадратный, – Положь ковырялку – все едино нам от нее ничего не сделается! На ей шильце не настоящее, а крашенное!

– Если б, как вы выражаетесь, шильце, было настоящим, вы б стали холодным, мертвым и в кровище! – вежливо пояснила Кисонька, – Но зачем нам такие крайности – вы вполне меня устроите живой… но в синяках!