Татьяна Арбузова - Три незваных мертвеца на диване

– Теперь хоть что-то стало понятно.

Его маневр возымел на меня действие, я прервала свой словесный поток, но сверлить Ирину взглядом, выражающим негодование, презрение и злость, не прекратила. Она сидела, понурив голову, ковыряя пальцем дырку в старенькой скатерти.

– Подведем итог, – распорядился на правах хозяина брат. – Итак. Их было двое: Гроб и Бешеный. Кто кого зарезал, пока неизвестно. Но то, что они что-то делили, сомнений не остается. Вопрос: почему для этой цели они избрали мой дом? Надо опять звонить следователю. Хотя если кто-нибудь из них сидел в тюрьме, они и без нас уже знают, кем является убитый: Бешеным или Гробом.

Алексей вышел из комнаты, прихватив телефон. Мы с Ириной остались наедине, всем видом показывая друг другу, что не знакомы.

– Ты прости меня, пожалуйста, – всхлипнула она, продолжая увеличивать дыру в скатерти. – Я правда даже вообразить не могла, что все так всерьез. Ну не укладывалось такое в моей голове. Думала, игра, розыгрыш какой-то. Я никогда до этого с таким не сталкивалась. Прости. А?

– Да ладно, – оттаяла я. – Проехали.

– Знаешь, – перешла на шепот Ирина, – А ведь мне только сейчас страшно стало, когда я еще кое-что вспомнила, – придвинулась она ко мне. – Перед тем как ты проснулась, они еще говорили.

– Что? – передалось мне ее волнение, и я тоже зашептала.

– Тот, который тихий, он громкому говорил, что «это» находится у бабы. И что шмонать ее надо. А он сам пустой.

– Что значит «это»? И у какой бабы? – опешила я, отшатнувшись от новой знакомой, как от чумной.

– Не знаю, – пожала плечами Ирина. – Я дальше уже не слышала, но мне, Тань, страшно. Если к нам пришли, значит, «баба» – это кто-то из нас?

Огорошенная новым открывшимся фактом, я почмокала губами, как рыба, выброшенная волной на берег. «Твою ж маман, – сделало вывод мое сознание. – Это ж куда нас угораздило вляпаться-то?»

После недолгих переговоров Алексея решили в курс дела не вводить. Пусть все идет своим чередом. Вдруг Ирина ослышалась, и никакого разговора о бабе не было? Мало ли. Зная Ирину всего двое суток, я уже не исключала и такого варианта.

Спать мы легли поздно, предварительно заперев и перепроверив несколько раз, закрыты ли все двери на ключ. Во двор, и не только, договорились ходить втроем, в целях безопасности не оставляя друг друга ни на минуту.

Ночь и утро прошли без происшествий, чем безгранично нас порадовали. На улицу вышли вместе, и пока Алексей занимался своими делами, мы с Ириной надумали прогуляться к забору, до того самого лаза, через который во двор проникли преступники. Вход был заколочен. Вывод напрашивался сам: в эту ночь нас никто не осчастливил визитом, и мы прониклись надеждой, что больше и не осчастливит. Жить сразу стало веселее, а сердце застучало в груди в спокойном ритме. Погода продолжала удивлять. Солнышко припекало; морозы еще не кусались, а лишь слегка пощипывали, ветер же с чего-то решил сегодня нас не беспокоить. Деревья, не желая прощаться с летом, еще не сбросили до конца свои одежды и оттеняли серость осени золотом последней листвы. Мы, расслабленные теплом лучей, присели на лавочку и, по привычке закрыв глаза, наслаждались последним дыханием уходящей осени. Присоединился к нам и Алексей.

Минут десять мы наслаждались блаженством тишины, не беспокоя друг друга малосодержательными монологами. У ворот послышался звук тормозов. Следом раздался хлопок дверцы автомобиля. Кто-то явно направлялся к нашей калитке. Втроем одновременно мы обернулись, выражая мимикой один и тот же вопрос: «Кого еще черт принес?» В калитку постучали, предварительно дернув ее за ручку несколько раз. Но так как ранее мы приняли меры, чтобы сидеть в доме за семью печатями, исполняя указание Марины, никто из нас, естественно, не подумал о том, чтобы открыть калитку заблаговременно. «Войдите!» – машинально выкрикнул Алексей, видимо, забыв об обороне.

Ручку дернули сильней, но калитка опять не поддалась.

– Елки! – вспомнил брат о вынужденном затворничестве и, резко вскочив с лавки, едва не спихнув с нее Ирину, помчался открывать дверь.

Отодвинув задвижку, Алексей впустил во двор Андрея, повелителя местных лесов. Мужчины поздоровались за руку и направились в нашу сторону.

Андрей мне не понравился с первого взгляда. Почему? Я и сама понять не могла. О внешности таких людей, как Андрей обычно говорят: серая мышь или неприметный. При встречах с женщинами он всегда смущался и отводил взгляд, из чего я сделала вывод, что женат мужчина не был. Ниже среднего роста, с волосами какого-то непонятного (я бы даже сказала, тусклого, блеклого и невыразительного) оттенка, с бесцветными бровями и ресницами, он мне напоминал альбиноса. И лишь его глаза вызывали зависть, потому что были они у Андрея не синими и не голубыми, а имели такой необычный оттенок, какой принято называть цветом морской волны. Впрочем, Ирина со знанием дела взялась утверждать, что никакой это не цвет морской волны, а обыкновенный бирюзовый. Спорить с ней я не стала: бирюзовый так бирюзовый.