Дарья Донцова - Корона Мышки-норушки

– А ну, кыш отсюда, – возмутился я и ударил ладонью по столу.

– Я сразу понял, что вы хам, – загремел мужской голос.

Я повернул голову на звук и увидел в проеме двери того же клиента, который недавно убежал из офиса.

– Я решил дать вам шанс, – гневно продолжил он, – подумал, что вы извинитесь и займетесь моей проблемой. И что я услышал? «Кыш отсюда»?! Отличное отношение к посетителям!

Я улыбнулся.

– Я сижу спиной к двери, не видел, как вы вошли в комнату. Возглас адресовался не вам.

– А кому? – прищурился незнакомец.

Сообщать о присутствии в офисе тараканов не хотелось.

– Собака попыталась залезть на стол, – соврал я, – прикрикнул на нее.

– И где псина? – продолжил допрос клиент.

Тяжела жизнь лгуна, один раз скажешь неправду, и придется дальше врать.

– Под столом, – не растерялся я.

Незнакомец одним прыжком оказался около меня, наклонился, поднял край скатерти и завопил:

– Так я и знал! Там пусто.

– Что случилось? – спросил Боря, входя в столовую.

– Все! Конец общению, – отрезал посетитель, – не имею желания вас когда-либо видеть. Немедленно покиньте помещение!

– Маловероятно, что мы уйдем, – спокойно возразил Борис, – вы находитесь в детективном агентстве, а не у себя дома.

На лице не совсем психически здорового мужика появилось удивление, но оно живо пропало.

– Вот как вы работаете с клиентами, – прошипел он, – гоните меня на мороз!

– За окном теплый сентябрь, – напомнил Боря, – но жарко, как в начале августа.

– Негодяи, я разберусь с вами, – пригрозил дядька и исчез.

Борис покачал головой.

– Бедолага определенно не в себе, не стоит его одного отпускать. Пойду гляну, удалился он или нет.

И тут опять раздался звонок.

– Если увидите, что к нам вернулся странный экземпляр, не пускайте его, – попросил я.

– Хотел вам то же самое предложить, – улыбнулся Боря, – не открою дверь.

– Целиком и полностью «за», – заявил я.

Боря удалился, через пару секунд в комнате возникла Ирэн Львовна, она сразу взяла быка за рога.

– Ванечка! У Левы сплошные неприятности. Он хочет снять сглаз. И нейтрализовать цветок-убийцу! Сейчас подробно объясню.

Тучи маразма начали сгущаться в столовой, из них на меня готовился упасть дождь безумия.

– Ирэн, разрешите угостить вас чаем? – проворковал Боря. – Отведайте вишневый кекс.

Больше всего мне в Ирэн нравится полное отсутствие жеманства. Она не прикидывается дамой, которая питается сушеными акридами и капельками росы.

– Вишневый кекс? – повторила мать Олега. – Боренька, ангел мой, отрежьте кусок толщиной в три пальца, не моих, а ваших. Из серединки. Не люблю горбушки. И чаю спроворьте большую кружку. Отгоню прочь свое воспитание, буду лакомиться выпечкой и с набитым ртом рассказывать о Леве. Моя бабушка на небесах придет в ужас, когда увидит, как сейчас себя ведет ее любимая внученька.

– Лева – сын моей подруги Инны Волковой, – начала Ирэн, вонзила зубы в кусок кекса и простонала: – Волшебно! Его отец Михаил скончался. Между нами говоря, и слава богу! Этот экземпляр мужской породы не был образцом достойного поведения. Он сборище пороков. Врун, гуляка, постоянно заводил любовниц, закатывал скандалы, устраивал через день грандиозные вечеринки, на которых находил тех, с кем можно переспать. Все до сих пор считают Леву богатым. Как же, он сын известного московского поэта, артиста, небось гонорары за книги покойного отца отпрыску и по сей день в ладошки падают!

Ирэн доела кекс и показала на пустую тарелку.

– Требую продолжения.

Боря быстро взял лопатку.

Котина продолжила:

– Досужие языки врут. Да, старший Волков строчил вирши, считался в советские времена знаменитостью. Но как он косил денежную траву? Утром газета «Правда» сообщала, например, об аресте директрисы детского сада. Она брала деньги с родителей, которые непременно хотели пристроить свое чадушко в ее заведение. «Позор гражданке Петровой» – так гласил заголовок. Теперь вспомним, что в советские времена в Москве по вечерам устраивали почти во всех Домах культуры эстрадные концерты, эдакая сборная солянка, как правило, из двух отделений. В первом звучала песня про прекрасную жизнь в Стране Советов, выступал чтец со стихотворением «Ленину слава», затем появлялся симфонический оркестр, исполнял нечто простое, понятное не искушенному в классической музыке слушателю. Следом выходила оперная певица, завершало первую часть па-де-де, которое исполняла балетная пара. Аплодисменты, антракт. Народ бежал в буфет, лакомился бутербродами с дефицитной копченой колбасой, мужчины позволяли себе рюмку коньяка, бокал вина, дамы брали кофе с ликером, пирожные. Второе отделение всегда было веселее первого. Эстрадные певцы с популярными песнями, дрессированные собачки, акробаты, фокусник. Под занавес выходил юморист, и очень часто это оказывался Михаил Волков. Он возникал на сцене с крохотной гармошкой, начинал играть, произносил речитативом: «Товарищ Петрова в детсадике служит, товарищ Петрова деток так любит, и как не любить малышей, ведь за каждого ей капает рублик в карман, вот бы деток таких всем нам». Зал смеялся, а куплетист исполнял следующее произведение. Публика хохотала, не хотела отпускать Волкова. Михаил отлично зарабатывал, имел квартиру, дачу, машину, отдыхал в Пицунде, постоянно ездил на гастроли, состоял в Союзе писателей, считался поэтом, выпускал книги своих коротких злободневных творений. Они пользовались успехом, а на упреки жены в неверности он отвечал: «Дура. Тебе завидует вся страна. Ты моя законная супруга, остальные временно около меня очутились».