Дарья Донцова - Черт из табакерки

Я молча посмотрела на Альбину, потом сказала:

– Вы не любили его, жили лишь из-за денег. Терпели ради удобной жизни.

– Да кто сказал такую глупость? – вскинулась женщина. – Чушь!

– Вячеслав Константинович Рыбаков, – тихо ответила я, – он так радовался ночью, когда вы ему позвонили, правда, боялся, что кто-нибудь услышит. – Альбина вздохнула и забыла выдохнуть. Ее глаза расширились и начали вываливаться из орбит. Честно говоря, я немного испугалась, как бы ей не стало плохо. Но Соловьева кое-как справилась с эмоциями и пролепетала:

– Но, откуда вы…

– Знаю, и все.

– Бог мой, – всхлипнула Альбина, – теперь мне точно конец. Только поверьте, я не убивала мужа, я попала в жуткую ситуацию только из-за дочери, из-за Дашеньки…

Я сдержала чуть было не сорвавшийся с языка вопрос. Оказывается, еще какая-то Даша есть в этой истории.

– Ужас, ужас, – твердила хозяйка, – но я ни при чем…

– Вот что, – велела я, – рассказывайте все по порядку: про Рыбакова, Дашу и остальных, а там решим, что делать.

Альбина зарыдала.

– Прекрати, – поморщилась я, – у нас только час, надо использовать время с толком, вряд ли еще такое свидание дадут, наревешься в камере!

Соловьева заткнулась, утерлась рукавом элегантного костюма и сказала:

– Ладно, все равно Никиты нет, значит, и моим тайнам конец.

Альбина и Никита познакомились студентами. Оба происходили из интеллигентных, но не слишком обеспеченных семей. Первое время парень очень нравился девушке, и она охотно проводила с ним время. Никита, воспитанный строгой бабушкой и матерью, был человеком обстоятельным, правильным во всех отношениях. Даже в молодые годы он отличался крайней практичностью и был не по годам рассудителен. Чурался веселых компаний, не пил до утра с приятелями, не играл в карты, не бросал девушек. Хотя, справедливости ради, стоит сказать, что многие студенточки, в особенности провинциалки, весьма благосклонно поглядывали на интересного парня с московской пропиской. Но Соловьев шашней не заводил, надежд девчонкам не подавал, а на четвертом курсе начал ухаживать за хохотушкой Альбиной. Делал он это, как и все остальное, обстоятельно. Водил в театры и концерты. Кино Никита не любил. Покупал цветы и милые, но скромные подарки, потом познакомил с мамой…

Прошел год, и Альбина стала понимать, что они с Никитой не пара. Нет, он был замечательный, но каждое положительное качество имеет противоположную сторону. Обстоятельность оборачивается занудливостью, бережливость – скаредностью, излишнее трудолюбие – наплевательством на ближних. Альбине, веселой и смешливой, было тяжело с не по возрасту серьезным Никитой, и она совсем было решила с ним порвать, как парень торжественно предложил ей руку и сердце.

Альбиночка сразу не ответила, попросила время на раздумье. Совета она спросила у мамы, а той положительный Никита нравился чрезвычайно, вот женщина и заявила ей сразу: “Держись за него двумя руками, дочка! Чует мое сердце, добьется он успеха, взлетит высоко, будешь жить как за каменной стеной и не считать копейки”.

Альбина, с одной стороны, понимала, что Никита не тот, кто ей нужен, но с другой… Мама всегда оказывалась права, и еще очень неудобно было перед родственниками Соловьева, принимавшими ее в доме на правах законной невесты… И девушка согласилась.

Уже через два года, беременная Викой, она поняла, что совершила жуткую, просто роковую ошибку. Муж вызывал рвотные судороги. Выдавая деньги на хозяйство, он поднимал вверх указательный палец и занудно повторял:

– Запиши расходы, копейка рубль бережет.

Потом как-то разом скончались все родственники, и они остались вчетвером – Альбина, Никита, новорожденная Вика и Антон. Тут же начались скандалы. Никита не понимал, почему он должен содержать совершенно здорового взрослого парня.

– Пусть идет разгружать вагоны, – твердил Соловьев.

– У него слабое здоровье, – отбивалась Альбина.

– Ну надо же, – ухмылялся Никита, – а ест за троих! Болезненный наш.

Альбина обижалась, уходила в спальню и долго плакала. Нет, не такой представляла она себе семейную жизнь, к ним даже не ходили гости, потому что Никита не выносил шума.

Однажды после одной особо бурной сцены женщине пришла в голову простая мысль: а чего она мучается? Живем, слава богу, не в католической Италии, развестись можно в любой момент… Разделить квартиру, подать на алименты… Альбина собралась уже начать тягостный разговор с Никитой, но тут на их головы упало богатство.