Дарья Донцова - Черт из табакерки

– Даже Волгу? Вика ухмыльнулась:

– Да знаю я прекрасно про нее и Каспийское море.

– Почему же не ответила?

– Буду я еще со всяким идиотом разговаривать.

Так, кое-что проясняется. Все поле дневника оказалось усеяно замечаниями: “Отвратительно вела себя на уроке физики, читала книгу”.

– А что, физик запрещает пользоваться учебниками?

– Я держала под партой “Введение в дзен-буддизм”.

Следующая запись поразила еще больше: “Нагло отвечала на уроке литературы, корчила из себя самую умную”.

– Не понимаю…

Тут Вика первый раз за все время нашей беседы рассмеялась.

– Цирк просто. Училка все бормотала про двор короля Артура и рыцарей Круглого стола. Я-то сразу поняла, что она ничего, кроме учебника, не читала, ну и спросила у нее…

– Что?

– Кто такой Мерлин!

– А она?

Вика опять рассмеялась:

– В калошу села. Сначала проблеяла что-то несуразное, а потом возьми и скажи: раз такая умная – сама объясняй!

– Ну и ты?

– Объяснила, – с достоинством проговорила Вика, – сделала доклад про великого алхимика, крайне продвинутого для своего времени ученого Мерлина, жившего при дворе короля Артура. Кстати, многие современники считали его волшебником за умение предсказывать погоду. И вообще он позолотил на глазах у придворных…

– Нож, который дал ему Артур, – тихо добавила я.

Вика уставилась на меня во все глаза.

– Знаешь, – тихо сказала я, – в свое время я тоже читала книгу Мэри Стюарт “Хрустальный грот”, только на немецком.

– Почему на немецком? – изумилась Вика.

– Времена были другие. Русского перевода еще не существовало, а отец моей ближайшей подруги привез томик Стюарт из Германии. Кстати, не пробовала листать Урсулу Ле Гуин “Маг Земноморья”?

Вика отрицательно помотала головой:

– Принесу в следующий раз, потрясающая вещь. Знаешь, с помощью этой книги мне удалось приобрести некоторые экстрасенсорцые возможности.

– Ну-ну, – пробормотала Вика.

– Не веришь? Ладно.

Я закрыла глаза и, вытянув перед собой руки, забубнила:

– Так. В этом доме живет собака. Большая, шерсть клочками… Ноги высокие, уши висят. Дратхаар!

Вика совсем по-детски взвизгнула.

– Ой! Откуда узнали! Ее сегодня временно из дома увели, к садовникам, на другой конец поселка, чтобы на поминках не мешалась! А еще что-нибудь узнайте!

– Сразу две вещи не могу, голова потом болит, – выкрутилась я и спросила:

– Ты любила свою тетю?

– Кого?

– Ну погибшая же приходилась тебе тетей?

Сестра отца.

– Мы мало общались.

– Жили же в одном доме!

– Ну и что? Она на втором этаже, я на третьем. Вера поздно с учебы приезжала, а в апреле вообще уехала в “Барвинково”.

– Почему? У вас такой комфортабельный дом!

Вика заговорщицки мне подмигнула:

– Ха, дома, конечно, удобнее, правда, она всем говорила, что в “Барвинкове” виды изумительные, пейзажи… Только…

– Только – что?

– Она там с любовником, наверно, встречалась, прятала мужика ото всех.

– Зачем? Вера уже совершеннолетняя. Вика глубоко вздохнула:

– Ничегошеньки вы не понимаете, все дело в деньгах. Папа никогда бы не разрешил Верке выйти замуж просто так. Знаете, сколько вокруг охотников за богатым приданым? Небось нашла бедного, вот и прятались.

– Вера была богата?

Вика села в кресло и немедленно предложила.

– Хочешь, расскажу нашу семейную историю? Просто приключенческий роман!

– С удовольствием, – ответила я, устраиваясь на диване. – Вся внимание.

В начале сороковых годов Иосиф Сталин разрешил евреям уезжать из Советского Союза на Ближний Восток. Коммунисты хотели подчинить себе страны “третьего мира”, и генсек активно содействовал созданию государства Израиль. Впрочем, вскоре он понял, что мечты о захвате Аравийского полуострова – абсолютно зряшная затея… и моментально перекрыл поток эмиграции. Но сестра бабушки Вики успела-таки уехать на историческую родину.

– Твоя мать еврейка? – спросила я.

– Нет, – ответила девочка, – еврейские корни со стороны отца. Бабулю звали Рахиль Исааковна Кац, но она вышла замуж за Николая Ивановича Соловьева, вот почему мой папа – Никита Николаевич Соловьев. И в паспорте в графе “национальность” у него всегда стояло – русский. Сестра Рахиль Исааковны Сара недолго задержалась в жаркой пустыне. Женщина переехала в Америку и принялась строить свою жизнь вдали от близких. Рахиль Исааковна осталась в Москве с престарелыми родителями. Шли годы. Признаваться в том, что имеешь родственников за рубежом, было небезопасно. Рахиль постаралась забыть сестру. Впрочем, Сара, осведомленная о порядках в СССР, тоже не проявляла активности, родственницы на долгие годы потеряли друг друга. Рахиль умерла в 1985 году, а.через два года из города с труднопроизносимым названием прибыло письмо. Сара, услыхав о перестройке на бывшей Родине, разыскивала родственников. Никита сообщил тетке о кончине Рахили, завязалась переписка. В 1988-м Сара приехала в Москву. Никита, недавно женившийся на Альбине, встречал женщину в аэропорту Шереметьево с младенцем, крохотной Викой. Рядом с ними стояла и Верочка. Ей в тот год было пятнадцать лет. Понимая, что Сара, никогда до этого не видевшая родственников и не имевшая фотографий, конечно же, не узнает встречавших, Никита держал в руках табличку с фамилией “Кац”.