Алиса Лойст - За подруг!

Здесь время течет размеренно и тягуче, без суеты. Потому что всему свой срок. Приезжая сюда, я будто напитываюсь этой энергией.

И еще это для меня оплот стабильности, потому что в этом царстве изменения редкое явление.

Встретив по дороге нескольких знакомых, не спеша дошла до забора, что огораживал нашу дачу. Рядом с ним стояла незнакомая машина. Не помню такой у наших знакомых или близких друзей, что иногда приезжали в гости летом. Машинка дорогая, презентабельная. Осторожно обошла ее по кругу, как дикого зверя на привязи.

Уже в тот момент в моей голове начали появляться проблески понимания. Снижение давления на меня, меньше внимания и контроля, неожиданные знания наших загородных, курортных мест с немаленькими ценами за свои услуги.

Ох, мама, мама…

Открыла замок на калитке своим ключом и пошла по дорожке выложенной плиткой в сторону ухоженного домика. Жить здесь можно было только летом. Но в остальном, если зайти внутрь, то обычная квартира. Хоть и маленькая с двумя небольшими комнатами и еще комнатушкой под крышей.

На веранде уже шел разговор про меня. За белыми занавесками было почти не разобрать лиц. Скрипнул стул, послышался звон чашки.

– Может, стоило еще подождать? Сейчас у Веры и так столько проблем. А тут еще я. Дополнительные переживания ей ни к чему.

– Катя, сколько можно? Мы знакомы уже больше года.

– Да. Но вместе совсем недавно.

– И что? Не будь у тебя такого своенравного характера, мы были бы вместе уже давно.

– Не будь у меня своенравного, как ты выражаешься, характера, сомневаюсь, что ты бы мной заинтересовался, – с довольством в голосе парировала она.

– Это правда. Бесхарактерная женщина меня бы не заинтересовала, – голос мне понравился – хриплый, глубокий, уверенный. – Я до сих пор помню момент, как ты напустилась на меня из-за забора.

– Нечего залезать на общественную территорию.

– Я понял, понял. Не кипятись.

Это мама может – полезть в драку ради общего блага и дела.

Улыбнувшись, постучала костяшками пальцев о дверь и зашла. За столом сидел представительный мужчина чуть за пятьдесят. Хотя по ним не всегда поймешь, сколько им лет на самом деле.

Коренастый, с крупными чертами лица. Глубоко посаженные глаза с нависшими веками, в первый момент не очень приятное впечатление закрытого, властного человека. Но вот он улыбнулся и оно прошло. Хотя понятно, что не прост, ой, как не прост.

Он держал маму за руку. Увидев меня, она попыталась ее убрать, но не получилось. И правильно, что за глупости. Мне же не пять лет.

– Привет, мам. У нас гости?

– Здравствуй, милая. Да, я вот хотела…

– Меня познакомить с …

– Григорий Сергеевич, – представился мужчина.

– Да. Наш новый сосед. Точнее, поселился он здесь еще в прошлом году.

– Но все еще считаюсь посторонним.

– Что ты сравниваешь? Большинству дачи здесь достались еще от родителей.

– Помню.

Руку она так и не смогла отобрать. Я прошла вперед, кинула сумку на скамеечку и тоже присела вместе с ними за стол.

– В прошлом году я вас не видела.

– Ты же все время на работе. Приезжаешь на денек максимум.

– Да и в прошлом году мы с Катериной Петровной были, скажем, честно не в лучших отношениях.

Все же ему пришлось ее отпустить. Мама засуетилась рядом со мной, пытаясь скрыть волнение.

– Что изменилось в этом году?

– О, Григорий Сергеевич помог нам с решением нескольких задач. Основная – заасфальтировать дорогу, ведущую к нашему поселку. А то проехать невозможно.

– У вас имеются нужные связи?

– Кое-какие имеются, – хитро улыбнулся он.

– То есть вы сошлись на почве общественной деятельности?

– Будет точнее сказать, что с помощью общественной деятельности мне удалось подкатить к вашей маме.

– Да, к ней на кривой козе не подъедешь.

– Вера!

– А что? Она права. К тебе просто так не подойдешь. Страшно. Просто Маргарет Тэтчер.

– Ты преувеличиваешь.

– Нисколько. Главное, что подействовало. Ты наконец-то обратила на меня внимание. А то делала вид, будто меня нет.

– Это неправда. Я всегда стараюсь быть вежливой.

– Твоей вежливостью можно грибы да ягоды на зиму морозить.

Я засмеялась и отпила чаю из чашки. Приятно наблюдать за ними. А особенно за мамой. У нее словно морщинки на лице разгладились. Пропала вечная складочка между бровей. Даже движения стали более легкими.

Она чуть расслабилась по ходу беседы, когда поняла, что я не собираюсь быковать против Григория Сергеевича и их нежных отношений.