Дарья Калинина - Понедельник начинается в июне

И все же что-то в облике этого постороннего животного казалось Наталье своим родным и любимым. И хотя ни мастью, ни рогами, ни тем более статью этот козел не был похож на ее пропавшего Джекушку, но она все же прошептала:

– Джек! Джекушка!

И козел, добежав до нее, замер возле Натальи, словно вкопанный. Потом он подсунул ей свою голову под руку, как всегда делал Джек, когда хотел, чтобы она ему почесала лобик.

– Неужели? – прошептала Наталья, начинающая верить в переселение козлиных душ. – Джекушка – это ты?

И тут козел поднял голову и заорал таким громким голосом, что Наталья тут же оглохла. Но когда очнулась, то поняла, что ее козы из сарая отвечают чужаку. Они тоже его узнали!

– Это что? – не веря своему счастью, спросила она у Серафимы. – Мой Джек? Но как? Я не понимаю.

Серафима выглядела по-прежнему недовольной. Но недовольство это распространялось на нее саму, не затрагивая на сей раз Натальи.

– А чего тут понимать? – буркнула женщина, избегая глядеть на Наталью. – Забрала я у тебя своего козла! Да чего уж там, скажу прямо, украла! Ты у меня его обманом выманила, а я у тебя его украла. А теперь возвращаю. Совесть меня заела, стыд и позор, как я поступила с тобой. Злишься на меня?

– Нет, – помотала головой Наталья, и Серафима тут же значительно повеселела.

Но Наталья не могла прийти в себя:

– Так что же… Все это время Джекушка жил у тебя?

– Как видишь. Неплохо он подрос, а?

– Да уж, – потрясенно прошептала Наталья. – Очень! Но погоди… он же черный!

– И что? Перекрасила я его.

– Вот почему у тебя во дворе совсем нету черных козлят! – сообразила Наталья. – А я-то голову ломала.

– Знала бы ты, сколько краски на него уходит, пожалела бы меня. Так ты точно не злишься?

Наталья снова помотала головой.

– Тогда отдавай мне моего маленького Джека, а этого я оставляю тебе. Все справедливо, ты не находишь?

Наталья подтвердила, что никаких претензий к Серафиме не имеет. И они пошли выбирать подходящего козлика. Разумеется, им оказался тот самый Малыш Джек, которого привела Юля. И Наталья понимала, что козлик идеален, и Серафима опытным глазом оценила потенциал юного самца.

И лишь когда Серафима уже уходила, уводя на веревке маленького козлика, Наталья осмелилась ее окликнуть:

– А Эсмеральда… как?

– Она у Анатолия! – не оглядываясь, ответила Серафима.

Анатолий крепился до позднего вечера. Но вечером появился и он, ведя на поводке пятнистую козу.

– Отмывать будешь сама, – заявил он Наталье. – Предупреждаю, что краска очень стойкая, ни бензин, ни спирт ее не возьмет. А впрочем, можешь и так оставить, удой у Эски от этого хуже не станет. Осенью линька пройдет, она снова сама собой станет. Ты себе даже не представляешь, как я задолбался ее все время красить и вечно бояться, что ты свою козу признаешь.

– Она не моя. Это твоя коза.

– Я тебе ее отдал, ты ее вырастила, потом не захотела возвращать, я у тебя ее украл, теперь прошу принять назад. Муки нечистой совести такое дело, что никакой удойной козы не захочешь. Да и скучает она без тебя.

Пятнистая Эсмеральда и впрямь ластилась к Наталье, словно ручная козочка. Впрочем, она и была ручной. И до сих пор помнила запах рук, которые выпаивали ее в детстве вкусным молоком.

Но равно как и хорошему, так и плохому приходит конец. Закончилось для Натальи ее томительное ожидание.

В гости к ней заявилась целая компания. Тут был и Архип, и Василь с Юлей, и, конечно, Илья. Последний притащил с собой такой огромный букет пионов, что еле-еле пролез с ним в дверь. Пионы были шикарные, махровые, с крупными головками.

И каких только расцветок тут не было! И темно-вишневые, почти черные. И белые с розовым крапом. И кремовые. И нежно-розовые с белой серединкой, и малиновые с проглядывающими сквозь лепестки желтыми тычинками. Все они клонили свои огромные ароматные головки прямо на грудь к раскрасневшейся от удовольствия Наташе, словно просили молодую женщину приветить их у себя.

Наблюдая за тем, как Наталья вся в восхищении принимает этот букет, Архип не сдержался и добавил свою ложку дегтя.

– Тили-тили тесто, жених и невеста, – ехидно произнес он. – Учти, Наталья, у тебя еще будет серьезный разговор с твоей будущей свекровью насчет этих цветов. Илья ради тебя обчистил весь сад своей матери. Сам слышал, как она ахнула сегодня утром, когда вышла, чтобы полюбоваться цветами в саду и обнаружила, что там пусто!

– Ничего! – беззаботно отмахнулся Илья. – Новые распустятся. Там еще много бутонов осталось.