Татьяна Луганцева - Фунт лиха с изюмом [litres]

– Вот я и увидела тебя, стерва! «Я мужиков люблю, я мужиков люблю!» Ничего себе – мужик! Ну ничего… я вам устрою!

И в лицо Яне ударила струя чего-то едкого и противного. Она закричала, закрывая глаза, у нее рекой потекли слезы. Открыть глаза Яна не могла. Нос, кожа – всё щипало и горело.

– Хорошо тебе?! Сейчас охладишься! – донеслась до сознания Цветковой загадочная фраза женщины, которой она даже возразить не могла.

И тут сознание Яны отключилось, словно она стала персонажем компьютерной игры. На ее голову, на ее лицо, на ее продрогшее тело обрушилась холодная и очень тяжелая субстанция, и она всё больше и больше давила, не давая дышать. Мало того, что Яна не могла открыть глаза, она теперь не могла вздохнуть. Она хотела убрать с лица холодный липко-колючий снег, но руки не двигались. Ее словно парализовало. Сознание, словно далеко мерцающий огонёк, померкло. Яну словно сначала ослепила яркая вспышка, а потом на нее навалился-рухнул слон-великан.

Герман Викторович Леднев очень любил свое дело, гордился своим уютным и просторным офисом в центре Санкт-Петербурга (почти двадцать четыре метра!) и обожал свои орхидеи. Сейчас он, не раздевшись, быстро взял лейку и начал их поливать, приговаривая:

– С Новым годом, мои девочки и мальчики, какие же вы у меня красивые. Мне кажется, что вы приветствуете меня тонким трепетом лепестков. Очень жалко, что сегодня я не смогу с вами поговорить, помедитировать. Случайная попутчица замерзает в моей машине. Но я скоро к вам вернусь…

В помещении всегда работал дорогущий климат-контроль, купленный специально для растений Леднева. В почву, в горшки, были вставлены специальные градусники, показывающие влажность почвы. Иногда Герман проводил исследование почвы своих любимцев на полезные вещества, чтобы понять, правильно ли он их удобряет или нужно сменить схему.

Вывел Германа Викторовича из мечтательной задумчивости резкий звук сигнализации его автомобиля. Он выглянул в большое окно, не сразу сообразил, что происходит на улице. Леднев не увидел свой яркий красный кабриолет. Вот не было его – и всё. Вместо автомобиля возвышался огромный сугроб грязного снега вперемешку с оковалками серого льда. Подумать, что машину украли, Герман Викторович не мог, потому что на весь двор раздавалась сирена именно его автомобиля. Эти звуки он не мог спутать ни с чем. Вокруг сугроба носился Джой и отчаянно лаял. Рядом урчал мотором самосвал.

И тут Леднев увидел до боли знакомую женскую фигуру в бесформенной меховой шапке.

– Изольда?.. – выдохнул он, узнав бывшую жену.

Он бросил лейку и, забыв про свои цветы, скатился вниз по лестнице на улицу со скоростью света. Волосы дыбом, пальто нараспашку. Самосвал поднимал кузов. На его машину с живым человеком просто и незатейливо опрокинули тонну снега, вот и всё. Сигнализация напоследок еще разок крякнула и затихла. Видимо, произошло замыкание. Рядом со снежной горой Герман увидел цветущую от радости Изольду, она металась около снежной кучи, не в состоянии сдержать радости:

– Получила, дрянь? Так тебе и надо! Теперь будешь знать, как чужих мужей уводить из семьи! Что, нравится?! Гадина подколодная, чтоб ты сдохла…

Леднев схватил бывшую супругу за рукав, но она с силой вырвалась, чуть его не оторвав.

– Пусти меня!

– Изольда, ты рехнулась? Господи, что ты творишь, дура! Ты же убила человека! Идиотка, в тюрьму пойдешь! Яна! Яна!!! – диким голосом заорал Герман Викторович, и кинулся разгребать ледяную кучу голыми руками. Сейчас на кону стояла человеческая жизнь.

– Так твоей лахудре и надо! Я неделями не спала, всё караулила вас! Ага, попались! Плохо тебе? А мне хорошо? Ты из меня дуру не делай, я в своем праве! Ты не поздравил ребенка, ты даже меня с Новым годом не поздравил! Я отомстила! – кричала Изольда. – И месть моя сладка! Будешь теперь знать!

– Бестолочь ты! Остолопка…

Герман Викторович копал и копал обледенелый, слежавшийся, мокрый снег, понимая, что все его усилия равны усилиям комара, который хочет высосать всю кровь из слона. Он рыл, рыл… а снег вообще не уменьшался. Тут нужен был большой экскаваторный ковш, но где же его взять? Шло время. Леднев взмок, пот струился по его багровому лицу. Наст был очень плотным, мокрым, спрессованным, с кусками льда и сбитыми сосульками. Он сбил руки в кровь, понимая, что времени у него очень мало, что дышать Яне там нечем, да и просто ее убить могло куском льда.

Изольда наблюдала за его стараниями, отойдя в сторонку. Она тяжело дышала, но губы ее кривились в злобной усмешке. До нее никак не могло дойти, что ее действия попадали под сто пятую статью Уголовного кодекса – покушение на убийство.