Дарья Донцова - Чугунные сапоги-скороходы [litres]

– Если ты имеешь в виду таракана, то он утонул в овсянке, – объяснил сын.

– Ужас, – попятилась моя свекровь, – катастрофа!

– Тебя травмировала кончина насекомого? – прищурился Иван. – Но вы же с Надей хотели лишить прусака жизни. Или я ошибаюсь?

– Мы планировали его поймать, – закричала Бровкина, тоже появляясь в столовой, – и посадить в банку.

– Арестовать и отправить отбывать срок, – хмыкнул Иван Никифорович.

– Нет, – возразила Рина, – потом Таня возьмет склянку, отнесет на улицу и выпустит ужасную дрянь на волю.

Я заморгала, а Иван решил прояснить ситуацию:

– Почему роль спасателя таракана отведена Танюше?

– Потому что мы с Ириной Леонидовной его до трясучки боимся, – откровенно призналась Надежда Михайловна.

– Мама, у тебя в руках сковородка, – сказал Иван Никифорович, – а у Нади полотенце. Будь я тараканом, мог бы и усомниться в мирных намерениях женщин, которые ко мне приближаются. Еще наподдадут от всего своего доброго сердца!

– Надя должна была сбить парящий ужас полотенцем, а я быстро накрыть его сковородкой, – сообщила план охоты на таракана Рина, – потом мы собирались позвать Танюшу. Она должна аккуратно поместить страшилище в банку.

– Неплохой план, – сказал мой муж, – но в нем есть небольшие изъяны. Таня не сидит постоянно дома. И когда вы поднимете сковородку, добыча мигом удерет. Попробуйте взять сачок.

Ирина Леонидовна и Надя переглянулись.

– Седьмая? – спросила домработница.

– Девятая, – ответила Рина, – на пятой!

– В девятой нет пятой, – возразила Бровкина.

– Есть, – уверенно сказала Ирина Леонидовна, – пятая третья от восьмой. На ней серая бумага постелена.

– Такой точно нет, – стояла на своем помощница по хозяйству.

– Пошли покажу, – скомандовала моя свекровь.

Обе женщины убежали.

– О чем они сейчас толковали? – удивилась я.

Муж погладил кота.

– Не понял. Вероятно, мама и Надя изобрели свой собственный язык и теперь общаются на нем между собой. Ты сейчас куда?

– На встречу с Романом Гореловым, – доложила я, – будучи лейтенантом, он занимался делом Наума, потом…

– Бросил службу в милиции и стал писать детективы, – договорил за меня Иван.

– Ваня, – радостно закричала Рина, врываясь в столовую, – спасибо тебе за правильную идею, мы ступили со сковородкой! Зато сейчас вооружены как надо.

– Сачки! – поразилась я. – Где вы их обнаружили?

– В девятом шкафу на пятой полке чулана, в который уж не помню сколько лет не заходила. Сорок? Пятьдесят?

Я опешила:

– У нас три кладовки, но в них нет шкафов.

– Есть, есть, – засмеялась Надя, – просто вы в них не заглядываете.

– В первой только стойки с вешалками, – забормотала я, – во второй полки, на них коробки. В третьей хранятся крупные вещи вроде старых ковров и люстр.

– И зачем мы их храним? – осведомился Иван Никифорович.

– Вдруг пригодятся, – отмахнулась Рина, – ничего нельзя выбрасывать. Вот сейчас мы надели костюмы. Очень удобные!

– Калоши только шморкают, – пожаловалась Бровкина, – пришлось их шнурками подвязать.

– Мы и старые шнурки не выбрасываем? – спросил Иван.

– Нет, но я их не нашла, пришлось из ботинок вытащить, – заявила Бровкина, – если распихать в первом чулане стойки с вешалками, дойти до стены, раздвинуть ее…

Мое изумление зашкалило:

– Раздвинуть стену? Вы и на это способны?

– Талант Надежды Михайловны впечатляет, – заметил Иван Никифорович, – жаль, я только сейчас узнал о нем. Людей, способных так управляться с преградами, наперечет. Вообще-то вы единственная из всех, кого я знаю.

– Там есть ручки, – уточнила Бровкина, – надо просто за них потянуть, и откроются другие чуланы.

– Ну и ну, – восхитилась я, – даже не слышала о них.

– Аналогично, – сказал муж. – Мама, можно посмотреть твой сачок?

Рина протянула сыну орудие ловли.

– Конечно.

Иван начал вертеть в руках предмет из моего детства.

– На ручке выжжена надпись: «Ваня. Младшая группа, д/с тридцать семь, Фрунзенского района». Что такое д/с?

– Детский сад, – засмеялась Рина, – сачки в советское время у всех были одинаковые, впрочем, вещи тоже. Поэтому родители каждый предмет подписывали.

– Младшая группа, – повторила я. – Сколько же тогда лет Ивану было?

– Три годика, – ответила свекровь и повернулась к сыну: – Видишь, как правильно ничего не выбрасывать? Твои сачки лежали, кушать не просили и пригодились!

– Рад знакомству, – сказал Горелов, – пойдемте в кабинет, там и поговорим. Коньячку тяпнем?