Дарья Калинина - Наследство любимой тещи

– Выходит, что дети хозяина все же стали собственниками в доме своего отца?

– Только жить они с Ниной под одной крышей не желали. Но и чтобы их часть пустовала, тоже не хотели. Сдавали свою часть дома, и по очереди денежки себе брали. Один год один сдает, второй следующий и так по очередности.

– Получать деньги раз в четыре года? Не густо.

– Лучше не густо, чем совсем пусто. Да еще через это право собственности они хорошую фигу Нинке и ее дочери скрутили. Ни продать те этот дом без согласия тех четырех собственников не могли, ничего с ним поделать.

– Могли бы свою часть продать. У них же большая.

Старушка прищурилась:

– А вот вы бы купили такой дом, где у вас за стенкой чужие люди обитают?

– Может, если бы в цене сошлись.

– То-то и оно, что цена на такую недвижимость заведомо ниже той, где целый дом с участком бы продавался. Нина это прекрасно понимала, пока совсем не спятила. А дочь ее и подавно смекнула, что торопиться не нужно. Ушлые они обе бабы были, а только счастья им это не прибавило. Что Нинка всю жизнь от одного мужика к другому, что дочь ее. Рано овдовела, ребенка от кого родила, толком неизвестно. Потом с одним мужиком, затем с другим, после пить начала, от алкоголя и вовсе ранехонько померла. Девочка ее с отчимом жить осталась. Еще спасибо, что, хотя бы он девочку на воспитание взял, а то прямой ход ей в детский дом. Из всей родни у девки одна бабка осталась, да и та с уехавшей кукушкой, никто Нине на воспитание внучку бы не отдал. Да и она сама, сдается мне, не очень-то хорошо уже к этому времени понимала, что у нее внучка имеется.

– А как девочку звали?

– Ой, этого я уж не помню. Да мне и эту историю Надька Кулагина рассказала, старшая дочь Аристарха и Гали. Она еще какие-то отношения с Ниной поддерживала, а ее сестра и братья вовсе не желали с захватчицей общаться. Ни по делу, ни просто так. Поэтому и дом они долгое время продать не могли. После того как дочка Нину забрала, следить за домом вовсе некому стало. А без присмотра все быстро в упадок пришло. Так-то дом уже не новый был, за всем пригляд нужен.

– Но кто-то у них там обитает. Мы ходили, осматривали, видели следы и присутствие какого-то мужчины.

– Это сторож. Хотя кто его нанял, в толк взять не могу. Сам он говорит, что хозяева, а какие хозяева? Но мне он не мешает, тихий такой, интеллигентный, все книжки про гипноз читает.

– Про гипноз? А как выглядит этот сторож?

– Ну, невысокий такой, худенький. Лица и не разглядеть. На носу очки, внизу усы с бородой. Из себя бледный и хромает. Сразу видно, что больной. Но больной или здоровый, а мне лучше, чтобы за сухостоем кто-нибудь да приглядывал.

– А как его зовут?

– Вячеслав его имя. Жаль, что появляется он не часто. Уж какой из него сторож, если он пару раз за неделю тут мелькнет, а в остальное время и нет никого. Пес еще у него есть. Большой такой, рыжий и лохматый. Так вдвоем и живут.

– А женщины к нему ходят?

– Что вы! Какие ему женщины! Он сам-то ноги едва таскает. Говорю же, ледащий из себя мужичок.

– Болезненный, – пробормотала Марина, – изучает гипноз, и зовут его Слава? Интересно-то как!

Саша кинул на нее проницательный взгляд и продолжил разговор с соседкой:

– А нам владельцы дома сказали, что на участке нас встретит сторож. Что живет он у них с подругой и еще сестра ее к ним приезжает. Либо один, либо другой, либо третий, постоянно на участке кто-нибудь находится и нам дом покажет. Но мы приехали, а никого нет. Где же все?

– Какие еще сестры – подруги? Сам сторож был, а вот женщин при нем я ни разу не видела.

– А вот эти женщины, взгляните.

Саша извлек фотографии Анки с Наталкой и в придачу к ним приложил фотку Ируси.

Но соседка лишь отмахнулась:

– Да не слежу я за чужими дворами, своих дел полно, может, и бывали там женщины, но я их не видела. А вот вы мне лучше объясните, кто же вам дом продает?

– Кулагины, – соврал Саша.

Но соседка все равно обрадовалась:

– Да как же это они сумели с Нинкой вопрос-то решить? И то сказать, сколько лет прошло, давно пора как-то определяться. Дом стоит, гниет, вид портит. Да еще того и гляди пожар. Ну, это я вам уже говорила.

От говорливой старушки удалось избавиться с большим трудом.

Да еще Барон куда-то запропастился. Пока его искали, старушка успела им поведать и про свою жизнь, и про семью, и про должность, которую когда-то занимал ее покойный супруг.

И наконец спохватилась:

– А где же моя Жульетта? Куда подевалась?

Собаки нашлись на полянке за домом, где обе грелись в лучах солнышка. Барон свернулся калачиком, и в образовавшемся мягком гнездышке свернулась маленькая пучеглазая собачка. Вид у собак был какой-то размягченный, и на зов хозяев они откликаться не спешили.