– Только ноги не ходят, – хихикает младшая Козина.
– Хорош притворяться, сама иди! Ленька, отпускай ее, Авка нас дурит, – командует Сергей.
Парни отходят от Рори, та делает два шага, взмахивает руками и падает. Раздается радостный смех девушки-оператора. Юноши тоже ржут, но наклоняются поднять Аврору. Камера показывает улицу, в объектив попадает большой джип с номерным знаком, под которым прикреплен еще один, без цифр, со словом «Козина». На капоте слишком агрессивного, на мой взгляд, и поэтому не очень подходящего Елене автомобиля спит дворовая кошка. Дальше видно ярко-красный седан, украшенный аэрографией, – на его боку нарисованы разноцветные кексы.
– Поставь Авку прямо, – командует Сергей. – Только я не буду звонить в дверь.
– Я тоже, – вторит ему Леонид. – Наташка, давай сама вручай свою подругу родным.
– Вот вы какие хитрые, – сопротивляется девица, продолжая снимать безмятежно спящую кошку. – Думаете, мне хочется услышать от них «ласковые» слова? Небось у Авки в сумке ключи есть, посмотрите.
Сергей роется в ридикюле Авроры, вытаскивает связку, открывает входную дверь. Потом они с Леонидом впихивают Рори в прихожую. Камера послушно записывает не только изображение, но и звуки – отчетливо слышна музыка, крики: «Ура! Ура! Торт!»
– Во зажигают, – с легкой завистью произносит Серега. – Три часа утра, а люди еще десерт не ели.
Аврора пытается снять сапожки, падает. В прихожей появляется Ася, ее лицо показано крупным планом. Студенты живо вылетают на улицу и бегут прочь от дома. Изображение скачет, и наконец запись обрывается.
А в моей голове почему-то всплыло воспоминание: к нам с Егором, сидящим в машине, подходит гаишник, который решил оштрафовать Бочкина за парковку в неположенном месте…
Я схватила Рори за плечо.
– Почему ты на записи в шубе?
– Так холодно же, январь, – удивилась она. – В чем еще ходить? В бикини?
– Значит, семнадцатого был мороз… Пошли скорей к Вадиму Олеговичу! – велела я.
– Зачем? – удивилась Рори. – Меня отпустили, ничего плохого я не делала. Никуда не пойду! Отстань!
Она оттолкнула меня и бросилась бежать. А я помчалась наверх и без стука влетела в кабинет Панова. Следователь оторвался от бумаг, быстро захлопнул папку и убрал ее в стол.
– Степа? Привет! Рад тебя видеть.
– Эксперт дал заключение, что «ладошки», найденные у Гренкиной и Львовой, написаны Авророй? – забыв поздороваться, зачастила я.
– Ну да, – кивнул Вадим Олегович. – Младшая Козина очень хочет, чтобы ее полюбила мать. А Елена Львовна…
– Знаю, – перебила я, – галерейщица преклоняется перед гениальными людьми. У дочери комплекс, она уверена, что мать презирает ее, поэтому пытается пробудить в Алене любовь. Аврора хороший копиист, но Елена Львовна не собирается вывешивать копии в галерее. Готова спорить, что на ваш вопрос, зачем Рори написала «ладошки» в манере Федора, та ответила: «Мама обожает приемного сына, я подумала, что она и меня полюбит, когда увидит мои миниатюры».
– Угадала, – кивнул Панов.
– И вы, конечно, спросили, почему девушка посылала свои работы убитым, – продолжала я.
– Она утверждает, что рисунки пропали из ее комнаты, – пояснил следователь, – и назвала имя предполагаемого вора – Федор. Карманов в конце прошлого года устроил Авроре скандал за то, что она один в один повторила его холст «Смерть веселья», а потом залез в ее спальню, устроил там обыск, искал другие копии своих работ, нашел «ладошки» и унес их. Рори обнаружила в комнате беспорядок, пожаловалась матери, но Елена Львовна сказала: «Перестань придираться к Федяше. Мальчик – гений, ему твои картины не нужны».
– Значит, оригиналы, по словам девушки, создал Федор? – усмехнулась я. – А она их просто повторила?
Панов кивнул.
– Получается, что наш маньяк не кто иной, как Федя, – продолжала я. – Именно он изобразил суд.
– У парня алиби – семнадцатого января в доме с помпой праздновали его день рождения, – напомнил Вадим Олегович. – И молодой человек твердит, что никогда не рисовал ничего даже отдаленно похожего на те «ладошки». Да, манера его, выбор красок тоже, но тема – нет. Вот картина, выставленная в музее, – творение Карманова, этого он не отрицает. И подтверждает, что знает, как Елена Львовна и ее друзья помогают жертвам садистов.
Вроде мы забрели в тупик. У Авроры, Федора и всех остальных алиби на день смерти Сизова.
И тут я, опершись руками о стол, заявила:
– Знаю, кто убийца. У Авроры есть видео ее возвращения домой семнадцатого января, которое все объясняет.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу