Светлана Полякова - Все тайны Алисы

Дедуля по этой причине смотрел на Алисины «греховные» писания сквозь пальцы. Иногда, впрочем, на него находила «стихира», и тогда он начинал робко рассуждать о «зарытом в землю таланте». «Де-ду-ля, — отвечала ему Алиса. — Пусть уж тогда Господь устроит так, что людям надоест читать всяческую бурду про Элайзу, ага?» На такое замечание обычно ни дедуля, ни Господь не отвечали. Справиться с публикой, желавшей узнать побольше о златокудрой красотке, они не могли.

«Раскинув руки, Элайза упала на диван, подумав: «Хорошо бы мне стать птицей, черт побери!» Птицей она стать не успела, поскольку обнаружила себя мирно лежащей на полу, и единственной мыслью, оставшейся в испуганном сознании, была: «Когда я успела так нализаться?»

Прочитав написанное, Алиса засмеялась. Кот поднял голову и уставился на нее с испугом: «Господи, да это у тебя в мозгах замкнуло, дорогая Алисочка!»

Конечно замкнуло, согласилась Алиса с легким вздохом. «Ничего удивительного, если учесть, что я сижу над этим любовным шедевром уже вторые сутки. В конце концов, я же все-таки не компьютер!»

— И не Сара Мидленд, — сказала она, стирая написанное. — И вообще, я исписалась. Я перевоплощаюсь на глазах в Тома Шарпа, чтобы спасти остатки разума!

Спасти остатки разума она могла только одним способом: включить хорошую музыку и сварить кофе. «Хорошая музыка» отчего-то созданию эротоманки Элайзы не способствовала. Дивная героиня хорошо писалась под попсовый аккомпанемент.

Ох, как же Алисе стало себя жалко! Бедная Алиса, дитя, старательно воспитанное на музыке Баха и Моцарта, потом полюбившее в тусовке хиппи «психоделический рок», должно включить «МУЗ ТВ» и вкушать «попс-гамбургеры», чтобы…

— Для создания «шедевры» масскультуры надо самой стать частицей массового разума, — пробормотала Алиса. — А вообще-то — есть ли он, массовый разум? Вот стадные чувства есть, я знаю… А — именно разум?

Она так и не смогла решить для себя этот вопрос. Для того чтобы заработать, Алиса должна была лишать себя собственного разума. Она прекрасно знала, что получает лишь четверть того, что платят издатели за постоянное насилие над ее, Алисиным, разумом. Как же ей это надоело!

Обида на жизнь была чересчур сильна. В носу предательски защипало, и ей стало очень жаль несчастное создание по имени Алиса Павлищева. Что у нее за жизнь? Сидит круглыми сутками, таращит глаза в компьютер, тогда как вся остальная часть человечества наслаждается отдыхом…

Где-то рядом заиграла музыка. Музыка была громкой, навязчивой, она доносилась из машины, остановившейся неподалеку. Нестройный хор пьяных женских голосов старательно подвывал:

— Мадам Бро-о-ошкина! А я такая — разтакая-вся-такая…

Точно наяву, предстала перед мысленным взглядом Алисы эта самая бессмертная мадам — она отчего-то стояла в бигуди, в дорогом махровом халате, а в ладонях сжимала самую главную драгоценность — книжицу с изображением чертовки Элайзы. И сама при этом чувствовала себя копией Элайзы, и, что самое главное, была совершенно права.

— Какая тоска! — вырвалось у Алисы. — Получается, что я Франкенштейн какой-то!

Может, и в самом деле последовать примеру несравненной Элайзы, рвануться к окну и сгинуть во мраке? Сил больше нет писать историю о страданиях красавицы с зелеными глазами и золотистыми кудрями!

— Вот если бы у Элайзы были, скажем, проблемы с обменом веществ, — мечтательно пробормотала Алиса. — Или она начала бы терять волосы или зубы… Гораздо стала бы симпатичнее! Или вдруг иногда позволяла бы себе грязные ругательства… Если подумать, какая разница между ней и этой Брошкиной? Ни-ка-кой… Так что, раз уж от меня постоянно требуют реалистических подробностей, почему я должна игнорировать их в контексте Элайзы? Скажем так: Элайза, закончив филологический факультет, не смогла найти работу с достойной оплатой. И пошла продавать книги. Там от мороза кожа на ее лице огрубела, денег на дорогую пасту не хватало, поэтому зубы Элайзы были поражены кариесом… Постоянные холода зимой приучили Элайзу согреваться с помощью ста граммов водки, и каждый день доза возрастала все больше и больше… Грязным ругательствам Элайзу научила жизнь в лице книжных воришек и грубых мужланов, одним из которых, несомненно, был сэр Роберт… Вот такой менталитет. А душа у Элайзы была красивая, добрая, нежная. В общем, белая и пушистая. И она мечтала о любви, чистой, нежной, мечтала о том времени, когда ее страдания закончатся. Или хотя бы о том, что сегодня вечером ей не вырубят свет и она успеет пожарить путассу… Потому что каждый вечер в городе происходили веерные отключения…

Читать дальше