Дарья Калинина - Дурдом с мезонином

— Ищите! Ищите! Слава! Слава!

— Что вы так кричите? Детей еще разбудите.

Но Лариса Дмитриевна как будто обезумела. Она никого не слушала и лишь звала своего племянника. На шум вышел Ефимыч, который, удивительное дело, был трезвый, какой-то свежий и, что вообще редко с ним случалось, побритый и причесанный. Он тоже принял участие в общих поисках. Именно сторож оказался полезней других, потому что заявил, что час назад видел Славку, который шел к старой трансформаторной будке.

На территории центра находилось одно здание, до конца понять предназначение которого Аня так и не смогла. Простая прямоугольная коробка с провалившейся сверху крышей, обложенная посеревшим от времени кирпичом. Здание было огорожено, и детям ходить туда строго воспрещалось, потому что внутри его якобы жили змеи.

Для каких целей была когда-то выстроена эта кирпичная коробка, теперь точно не мог сказать уже никто. Внутри здания ничего от прежнего оборудования не осталось. Лишь голые стены, исписанные матерными выражениями. Но кубатура была приличная. Именно это помещение служило последним пристанищем местной молодежи, которая любила веселиться под укрытием этих стен.

До того как Лариса Дмитриевна переоборудовала бывший летний лагерь в свой центр опережающего развития, ночные посиделки, на которые собиралась молодежь со всей округи, происходили в самом лагере. Молодые люди веселились от души, пили, курили, жгли костры. Усилиями этой молодежи старые домики полностью пришли в негодность, так что восстанавливать там было нечего, и Ларисе Дмитриевне пришлось демонтировать их и утилизировать. Но те домики были деревянными и ветхими, а вот эту крепкую кирпично-бетонную коробку директриса решила оставить, чтобы в будущем разместить тут свою конюшню. И ей пришлось потратить немало сил, чтобы отучить местную молодежь использовать это место для своих сборищ. Война длилась не один месяц, но закончилась победой директрисы.

— Здание принадлежит центру, я планирую его использовать под конюшню, а голытьбе тут не место!

У директрисы были большие планы насчет того, как сделать свой центр еще более привлекательным для родителей с толстыми кошельками. И занятия верховой ездой ей показались неплохой идеей.

— Я могу дешево приобрести несколько лошадей, не обязательно породистых и с родословной, достаточно, если они будут таковыми смотреться. Тратиться на корм не придется, всюду полно травы, пусть лошадки пасутся. Сезон они у меня отработают, а ближе к зиме я снова их перепродам. Держать животных всю зиму невыгодно, и я этим заниматься не собираюсь.

Узнав, что Слава направился именно к этому заброшенному зданию, директриса впала в настоящую истерику:

— Зачем он туда пошел? Зачем?

И первой помчалась в том направлении. Остальные последовали за ней. Но подгоняемая тревогой за любимого племянника женщина мчалась так быстро, что более молодые люди просто не успевали за ней.

— Слава! Славочка!

Аня еще успела подумать, что если Слава не хочет, чтобы его обнаружили, то нет ничего глупее, чем вот так оповещать его о своем приближении, как вдруг раздался истошный вопль. Это кричала Лариса Дмитриевна. И Аня сразу поняла, что дело плохо. Насколько именно плохо, девушка узнала, когда вбежала в старое здание. Внутри было темно, и сначала Аня не могла ничего разглядеть. Но потом включила фонарик и осмотрелась.

Как же тут было грязно! Помещение в сорок квадратных метров было нереально захламлено. Какие-то коробки, ящики, пустая тара из-под алкоголя и лимонада. Видимо, местная молодежь продолжала тайком посещать это место свиданий, потому что Аня помнила, как ей рассказывали про прошлогодний субботник, когда из этого здания вынесли два контейнера мусора и оставили за собой лишь идеально чистый, тщательно подметенный бетонный пол. Значит, после этого незваные визитеры приходили снова и натащили нового мусора.

Чего тут только не валялось! И мятые алюминиевые банки из-под пива, и бутылки, и использованная одноразовая посуда, и даже какие-то матрасы и одеяла — видимо, посещавшие это место люди предпочитали проводить время с комфортом. Также тут валялась чья-то старая одежда, какие-то скомканные куртки и прочее. Вот возле одной из таких куч тряпья и сидела горестно завывавшая Лариса Дмитриевна.

Сначала Аня не поняла, что же так расстроило директрису, но потом она подошла ближе и ахнула. Куча тряпья оказалась не просто кучей, под ней имелось тело. И тело это принадлежало Славе. При свете мощного фонарика можно было разглядеть его искаженное страданием лицо. Несмотря на шум, Слава не шевелился. Глаза его были закрыты. И ничто не указывало на то, что он жив. Глядя на него, девушка с ужасом осознала, что перед ней труп.