Дарья Донцова: Львиная доля серой мышки

— Тарелки бьются к счастью, — ответила я, вспомнив, что Ирина Леонидовна вызвала к нам домой некоего Фолкина, вроде как колдуна, который может приструнить нечисть, пожирающую еду на кухне.

— Нет, она весь сервиз грохнула, — весело закричала Рина. — Несла на подносе к серванту тарелки, супницу, блюда, а тут как раз Вася из-под шкафа высунулся. И — опля! Бабах! Осколки ковром. Ничего, плевать на посуду. А Вася милый. Да ты же с ним знакома.

— Правда? — осторожно спросила я. — Что-то не припоминаю встречи с домовым.

— Фото посмотрела?

— Еще нет, — ответила я. — Сейчас-сейчас, открываю ватсапп. Ой, мама!!!

Из горла вырвался крик, а телефон чудом не выпал из моих рук. Вот только не надо осуждать меня за такую реакцию. А вы бы как поступили, увидев на экране гигантскую круглую мышь с торчащими вверх здоровенными квадратными ушами?

Через пару секунд, когда первый шок прошел, я по достоинству оценила композицию, представшую на экране. Кадр запечатлел столовую. На полу около буфета лежали руины сервиза. Справа от них замер Роки — большие глаза французского бульдога стали огромными, пасть приоткрылась. Его брат Мози присел, и было хорошо видно, что под задними лапами этого «кабачка» поблескивает лужица. Кот Альберт Кузьмич стоял на кресле, выгнувшись дугой и вздыбив всю шерсть. Рина прислонилась к стене, и вид у нее был такой, словно она узрела привидение отца Гамлета. Я проследила, куда глядит Ирина Леонидовна, и опять испытала шок. Таких грызунов не существует! Покажи мне кто-нибудь этот снимок, я бы рассмеялась: «Забавная фотожаба, но мало кто поверит, что такое животное обитает на белом свете». Но вот же оно, инопланетное чудище! Зверушка из фантастических фильмов, плод фантазии безумного сценариста и излишне креативного режиссера! А что самое интересное — я вынуждена признать, что на самом деле знакома с Васей. Ведь именно с ним я сидела в мойке, которую мастер Жора соорудил на лестнице. Правда, в тот момент жуть ушастая вела себя тихо, поскольку была сильно испугана и искала у меня защиты, тихо плакала, не кусалась, просто дрожала. Похоже, животинка только с виду страшная, нрав у нее добрый.

— Прелестный домовенок! — продолжала восхищаться Рина. — Добрый, ласковый, нежный. Правда, кабачки писаются, когда он заговаривает…

Я подпрыгнула.

— Лохматая зверушка еще беседы ведет?

— Ну да! — подтвердила Ирина Леонидовна. — Такие прикольные звуки издает! Васенька, оказывается, в нашей квартире прятался, а теперь больше не хочет. Пока он выбрал в качестве убежища дом Альберта Кузьмича.

— Полагаю, кот в полном восторге, — хмыкнула я.

— Конечно! — воскликнула свекровь.

Я глянула на останки сервиза, лужу под лапами бульдожки, на Альберта Кузьмича, похожего на рыбу-шар, и хихикнула. Да уж, домовой произвел неизгладимое впечатление на всех домашних.

Из кабинета высунулась Эдита.

— Тань, я знаю, что такое зеленая пурга.

Я быстро распрощалась с Риной и вернулась в комнату.

Прошли дни, наступила очередная пятница. Мы всей семьей сели ужинать.

— Значит, зеленая пурга не наркотик? — Рина продолжила разговор, который мы прервали, когда свекровь отошла за супницей.

Иван взял поварешку.

— Впору сесть писать трактат о влиянии литературы на умы подростков. «Зеленая пурга» — детективный роман малоизвестного автора Джека Ронни. На русском языке никогда не выходил. В центре сюжета семья Карата. Фамилия такая. Отец, мать, двое детей: сын и дочь. Девочку зовут Амарата.

— Сюжет круто закручен, — влезла я в беседу. — Старшее поколение богато, но невероятно скупо. Единственную дочь держат в черном теле, та по многу лет носит одно и то же платье, над ней поэтому смеются в гимназии. Вам это ничего не напоминает?

Рина отложила вилку.

— Господь не дал мне особых талантов, зато подарил цепкую память. Ситуация, как у Леси Столовой. Перед глазами возникают снимки Олеси на корпоративных праздниках фирмы ее отца — на девочке одно и то же платье, которое сначала ей велико, потом впору, затем мало. Но Леся вроде не очень переживала из-за отсутствия нарядов, говорила, что не интересуется модой.

Иван потянулся за хлебом.

— Когда мы узнали, о чем эта книга, то провели долгий разговор с Ильей. Караваев пояснил, что девочка стеснялась своего вида, страдала из-за насмешек одноклассников, которые прозвали ее бомжихой. Леся очень хотела пойти на бал, который устраивал самый популярный гламурный журнал и куда ее звали, но мать отказалась купить дочери подходящий наряд, сказала: «У тебя есть платье на выход, ты его на наши праздники надеваешь. Зачем еще одно?» Олеся из тех детей, о которых сложена поговорка про омут и чертей. И по моему опыту, чем тише и глубже омут, тем жирнее в нем черти. Другая девочка могла бы устроить истерику, потребовала бы обновку, Леся же молча ушла. Она делала вид, что ей все равно, но в душе у нее потихоньку бурлил вулкан.