Дарья Донцова - Львиная доля серой мышки

— Позовите Сергея.

Супруга удивилась:

— Мужа дома нет. И тебе не кажется, что девочке неприлично взрослого мужчину просто по имени, без отчества, звать?

Тут Столова и выдала:

— Я не девочка! Мы с Сергеем обожаем друг друга, давно спим вместе. Тебе лучше сразу понять: ты в нашей любви лишняя.

Хорошо, что супруга физика разумным человеком оказалась. Она спокойно ответила:

— Рада слышать, что ты нашла свою любовь.

А потом дверь закрыла.

Так Мартина в створку ногами колотить принялась! Но все же пришлось ей вон убираться — хозяйка квартиры никак на грохот не реагировала. Сергей Петрович вернулся домой и на двери обнаружил надпись, сделанную помадой: «Он мой, а ты…» фраза заканчивалась бранным словом.

Каренин, узнав о визите малолетней красотки, испытал малоприятные эмоции и на следующий день помчался к ее матери, адрес нашел в личном деле ученицы. Квартира оказалась не заперта, в ней царил вдохновенный беспорядок, Елена храпела на диване. Естественно, пьяная, а не захворавшая, как сказал вежливый педагог. Сергей Петрович разузнал подробности о семье Столовых и приехал ко мне.

Я пришла в негодование, попыталась вразумить Марту. Куда там! Она впала в истерику, схватила нож, начала резать себе запястья. Слава богу, не задела крупные сосуды. Я не знала, как ее успокоить, и вдруг оторва говорит: «Дай мне денег на туфли». Я совершенно не ожидала ничего подобного, растерялась, достала кошелек, в котором как раз была вся моя зарплата, и отсчитала нужную сумму…

— Вы не показывали девочку психиатру? — поинтересовалась я.

Собеседница отмахнулась.

— Поверьте, она была здоровее многих. Просто знатная актриса. Я это поняла именно после того, как она деньги потребовала. Ну представьте, только что девочка на тот свет собиралась, и вдруг нате вам — дай денег на туфли.

— Если подросток пытается совершить суицид, то, возможно, у него душевное заболевание, — осторожно предположила я.

— Ой, я вас умоляю… — поморщилась Галина Леонидовна. — Чушь! Хотя в целом вы правы. Если ребенок впадает в депрессию, становится неконтактным, это определенно повод забеспокоиться. Но с Мартой-то иначе было. Она не раз приезжала к Володе и Ксюше домой и начинала ныть: «Помогите купить пальто». Владимир был прекрасным человеком, очень обеспеченным, но деньги ему не с неба падали, благосостояние они с Ксюшей тяжким трудом зарабатывали. Вова очень аккуратно тратил деньги. Когда Мартина первый раз заявилась к нему с такой просьбой, он ей ответил: «У тебя есть пальто, только что его на вешалку повесила. Зачем второе?» Пару недель Марта к брату как на работу приезжала, продолжала выпрашивать обновку, а потом, заявившись в очередной раз и снова услышав отказ, вытащила бритву да как резанет себе по наружной стороне запястья. Потекла кровь, Володя опешил, Ксения испугалась, в результате девчонка обрела желаемое, брат выдал ей деньги на обновку.

— По внешней стороне запястья? — повторила я. — Но…

— Вы сразу суть вопроса уловили, — похвалила меня Воронова. — Чтобы лишить себя жизни, люди режут внутреннюю часть. И настоящие самоубийцы никогда не делают это прилюдно. Те, кто при скоплении народа глотает таблетки, хватает веревку и тыкает в себя ножом, истерики с демонстративным поведением.

Я молча слушала даму. Да, истерики, манипуляторы. Или больные психически. Возможно, Мартине требовалась помощь врача, но она ее не получила.

Галина посмотрела на уже пустую бутылку, достала из шкафа новую и в очередной раз выпила воды. Потом подняла мою чашку из-под кофе и уставилась на ее стенки.

— О! У вас будет много хлопот.

— Неужели? — улыбнулась я.

— По службе и дома. Вижу ремонт, — продолжала Воронова, — или какие-то заботы с жильем. Может, просто генеральную уборку. В остальном все в полном порядке. А у меня…

Моя визави посмотрела на кофейные потеки в своей чашке и замолчала, ее лицо вытянулось.

— Что-то не так? — встревожилась я.

— Нет, нет, — возразила профессор, — я проживу еще сто лет.

В кабинет заглянула растрепанная девушка.

— Галина Леонидовна, студенты нервничают.

Воронова всполошилась.

— Ой, забыла! Простите, у меня сейчас лекция для вечерников. Более не могу продолжать беседу.

Я встала и уронила сумку. Пришлось присесть на корточки, чтобы собрать выпавшее из нее содержимое. Одновременно я бормотала:

— Спасибо за разговор, извините, что отняла столько времени… Ох, Таня, ты растеряша… Все высыпалось, сейчас соберу…