Дарья Калинина - Преступление по нотам

— Картина не из приятных складывается.

— Я бы такой участок не стал брать, — заметил Тимур. — Заранее ясно, что ничем хорошим это дело не кончится.

— Хорошим там было лишь одно — цена. Минимальная для курортного района. И друзья решили рискнуть. Оба были родом из деревни. И еще помнили, как сладко выйти утром в собственный сад, вдохнуть запах свежей листвы, пройтись по прохладной росе.

И когда все уже начали бояться, что это лирическое отступление затянется надолго, следователь неожиданно его прервал.

— Друзей наших звали Виктор и Леонид. Дом они построили по тем временам славный. Как и собирались, на две семьи. Правда, Виктор так семьей и не обзавелся, а вот у Леонида в восьмидесятых родилась дочь, которую они с женой назвали Ниной.

Нетрудно было догадаться, о ком идет речь.

— Семья Нины не бедствовала, но богато никогда не жила. В девяностых выживать стало и вовсе трудно. Помогал огород, который супруги разбили на своем участке. А вот у Виктора с началом девяностых дела поперли в гору. Он занимался детской и юношеской самодеятельностью и всегда отличался особой оборотистостью, так что задел для будущего эстрадного продюсера в нем был заложен давно. Как только рухнули все запреты, Виктор быстренько сколотил несколько музыкальных групп, поставил смазливых солистов и солисток на сцену и нарядил их в откровенные костюмы. Он же нашел композиторов, согласных писать легкую музыку, и нашел авторов, которые поставляли незатейливые тексты. И все срослось! Виктор начал грести деньги лопатой. Если прежде молодые люди пели просто так или в лучшем случае за благодарственную грамоту, то теперь они получали вполне реальные и очень неплохие деньги. Неудивительно, что в скором времени у Виктора, который теперь называл себя Виктуар, образовалось уже порядка десяти групп, которые колесили по стране, принося своему создателю хороший доход.

— А что же Леонид?

— Отец Нины не сумел влиться в новую струю. Его произошедшие в стране перемены буквально свалили с ног. Леонид был музыкантом. И играл он, как вы, наверное, все уже догадались, на каком музыкальном инструменте?

Долго думать сыщикам не пришлось.

И все почти хором ответили:

— На контрабасе!

— Точно! — подтвердил следователь. — Нина горячо любила своего отца. Еще совсем маленькой она обожала забираться к нему в комнату и часами могла слушать, как отец репетирует. Контрабас для нее стал ассоциироваться с чем-то теплым, родным, звук этого инструмента давал девочке чувство безопасности. И все было славно, но, к сожалению, в условиях рыночной экономики профессия Леонида стала не то чтобы совсем невостребованной, но все же рынок труда для контрабасистов значительно сократился. Музыканты в оркестрах теперь получали жалкие копейки. Леонид пытался играть в ресторанах, но его консерваторский репертуар публике был и не нужен, и не интересен. А сам музыкант опускаться до ша-ла-ла не хотел. Отец Нины стал выпивать, у него совсем опустились руки. И умер он не столько от обострившейся язвы, сколько от усталости и отчаяния. Так в те годы умирали многие.

— А Нина?

— Нина осиротела. Следом за мужем умерла и мать девочки. Так что девяностые стали для Нины символом настоящего отчаяния. Зато к ней переехала жить ее тетка — Ольга Ульриховна. Она взяла Нину под свою опеку, и девочка хотя бы в детский дом не попала, что уже само по себе хорошо. Ольга Ульриховна своих детей не имела и полностью сосредоточилась на воспитании племянницы. Отдала ее в спорт, потому что Леонид перед смертью запретил учить свою дочь музыке, которая так подвела его. Но гены не изменишь. Нина все равно тянулась к музыке. И во время учебы она выбрала специальность — нотные библиотеки. Казалось, все идет неплохо. Нина выросла. Получила образование. Пошла работать. Старые раны затянулись. Впереди была целая жизнь. Живи да радуйся. Но тут для тети с племянницей наступила новая беда. Сначала Ричард закрутил любовь с Ниной, а потом бросил девушку, доставив той немало горьких минут. А потом и Виктуар, которому богатство затмило разум, затеял строительство на участке нового дома. Построил. Но теперь получалось, что рядом стоят два совсем неравноценных дома. Роскошный каменный дом с бассейном. И жалкая деревянная покосившаяся хибара. Руки у Виктуара так и чесались, чтобы снести этот клоповник. Его уже давно раздражала старенькая халупа, которую они с Леонидом когда-то построили. Это было напоминанием о том времени, когда сам Виктуар был всего лишь простым Виктором. А он про то вспоминать не любил.