Дарья Калинина - Преступление по нотам

Звонила ему тетя Оля.

— Насчет той квартиры, о которой ты просил меня узнать, все выяснила.

— И что там?

— Еще пять лет назад собственников там было шестеро. Потом число их стало стремительно сокращаться, пока не осталось всего трое. Две сестры — Марфа и Аксинья Полозовы, обеим принадлежало по две комнаты.

— Это четыре. А я насчитал шесть комнат.

— Ты не дал мне договорить. Еще две комнаты принадлежат другому собственнику — Вадиму Стукалину.

В первый момент Саше показалось, что он ослышался.

— Как?

— Вадим Сергеевич Стукалин, 1980 года рождения. Родился в Ленинграде. Комнаты были приобретены им четыре года назад. Честно говоря, мне не совсем ясен смысл их покупки. Чтобы стать собственником в этих комнатах, Стукалин продал свою отдельную двухкомнатную квартиру на Мориса Тореза. Менять отдельное жилье на коммуналку, пусть и в центре, — это мне непонятно.

Зато Саше все было понятно.

Стукалин продал доставшуюся ему от родителей квартиру с одной-единственной целью — быть ближе к своей возлюбленной. Занять освободившиеся комнаты в ее квартире, чтобы иметь возможность в любую минуту приходить туда, где он мог видеть свою любовь, свою Марфу.

— Погодите, а что же — Марфа до сих пор является собственницей метров?

— Марфа Полозова умерла около двух лет назад. Наследницей стала ее сестра — Аксинья. Таким образом, число собственников сократилось до двух человек.

— Но в квитанциях по коммунальным платежам все еще стоит имя Марфы Полозовой!

— И что? Аксинья просто поленилась дойти до жилконторы и потребовать, чтобы они внесли необходимые изменения в платежки.

— Разве это не происходит автоматически?

В ответ тетя Оля разразилась таким саркастическим смехом, что Саша даже устыдился своей глупости. Действительно, кому надо лишний раз шевелиться?

Закончив смеяться, тетя Оля сказала:

— В общем, на нынешний момент Аксинье Полозовой принадлежат две трети квартиры. И одна треть — за Вадимом Стукалиным.

— Я все понял.

— А теперь скажи мне, племянничек, я свою часть сделки выполнила, а вот как у тебя дела?

— Хорошо. Двигаются.

— Значит, ты уже пообщался с хозяйкой Дианочки?

Вот досада! Про хозяйку Дианочки он совсем позабыл. Поняв это, тетя Оля посуровела.

— Что же ты тянешь? Я думала, мы договорились!

— Я не тяну. Я просто не думал, что это так срочно.

— Еще бы не срочно! Дианочка там вся извелась! У собак ведь не как у людей, считаные денечки для оплодотворения годятся.

— Уж такая срочность, — пробовал увильнуть Саша.

— Это моя лучшая клиентка! — разозлилась тетя Оля. — Немедленно звони им!

Закончив разговор с теткой, Саша набрал следующий номер. Не думал он, что когда-нибудь станет шафером на собачьей свадьбе. Но, похоже, этого будет не избежать.

Хозяйка Дианочки была необычайно рада звонку. Она сразу поняла, кто ей звонит.

И Саша едва не оглох, когда она закричала:

— Приезжайте! Немедленно! Прямо сейчас!

— Один?

— Зачем вы мне один-то нужны? — опешила женщина. — С женихом приезжайте! С этим вашим Бароном!

Пришлось возвращаться за Бароном, чему тот был страшно рад.

Пес совсем не ожидал увидеть своего хозяина вернувшимся домой так рано. И уж совсем пес обезумел от счастья, когда оказалось, что они куда-то идут. Конечно, гулять! Зачем же еще люди с собаками ходят на улицу!

Пес так заметался по дому, что Саше показалось, у них началось торнадо или ураган. Такое маленькое персональное сумасшествие.

Барон не знал, что хватать первым — хозяйские тапочки, свои игрушки или старую кость. Что нести хозяину? Что его сильней всего порадует? В результате пес пытался схватить все разом. Предметы падали у него из пасти, разлетались в разные стороны, некоторые улетали под мебель, пес пытался их оттуда выцарапать и снова схватить, а когда не получалось, облаивал, что увеличивало общую кутерьму.

— Ты хоть и не знаешь, куда едешь, а ведешь себя как настоящий жених. Нервничаешь, суетишься. Дай я на тебя посмотрю.

Саша критически оглядел собаку. Хорош!

В одном ухе красуется репейник, на другом — колтун, лапы обросли, грудь не чесана.

— В таком виде к невесте ехать нельзя.

Следующие полчаса стали для Барона настоящей пыткой. Он даже пожалел, что сначала так обрадовался приходу своего хозяина.

Честно, не стоило так приветствовать этого жестокого человека, который вместо прогулки обрек такую прекрасную собаку на чудовищные мучения. Барон всеми силами хотел довести до сведения хозяина, что он категорически против, что он не хочет, чтобы его причесывали. Он рычал, скулил, а когда нервы совсем уже сдали, начал тоненько повизгивать.