Дарья Донцова: Вредная волшебная палочка [litres]

Аня посмотрела на меня в упор.

– Степанида! Вы хорошо рассмотрели название приправы?

– Вообще его не видела, – честно ответила я, – из твоей руки только горлышко торчало.

Анна усмехнулась:

– Я держала соус терияки, его в темную тару фасуют.

– Нет, нет, нет, врешь! – впала в истерику Монтини.

– Можете доказать, что я брала устричный соус? – спросила Аня. – А не терияки? Определенно нет. А вот у меня есть свидетель.

– Чего? – неожиданно спросила Монтини.

– Всего, – отрезала Аня, посмотрела на Небова, и в ту же секунду дверь в кабинет открылась, впустив старика.

– Узнаете гостя? – спросил Никита Сергеевич.

– Нищий, который живет в сторожке, – удивилась Монтини, – э… э… Кирилл!

– Николай Деревянкин, – неожиданно произнес дедушка.

– Эй! Он умеет говорить? – обомлела владелица салона. – А зачем немым прикидывался?

– Нет дома, работы, денег, здоровья, – грустно произнес дед, – нет любви, заботы, отовсюду гонят. Я кажусь людям грязным, вонючим.

– Сейчас вполне чистым выглядите, – заметила я, – а вот когда вы зашли в дом Монтини во время дождя, простите за правду, от вас жутко пахло. Помните тот случай?

– Да, – кивнул дедуля, – как и вашу доброту по отношению ко мне. Я изображал немого, потому что знал: богатые люди не любят болтливых бедных, не хотят, чтобы те трепали языком об их жизни. Аня меня когда-то нашла на улице, привела в приют, а потом в гостевом домике поселила. Я ей по гроб жизни обязан, хочу отблагодарить за милосердие. Я все видел.

– Что? Уточните, – попросил Небов.

Старик приложил тыльную сторону ладони ко лбу, и я отметила: у него красивые длинные пальцы и ногти. Такая кисть называется аристократической. Даже небольшой странный шрам в виде буквы Z на внутренней стороне запястья ее никак не уродует.

Николай тем временем говорил:

– В гостевом домике сломался туалет. Я пришел к хозяевам, да они гнать меня стали и смеяться. Одна Степанида предложила ее санузлом воспользоваться. Потом я на улицу вышел. А ливень прямо в потоп превратился, пришлось встать у какого-то окна, оно в нише утоплено, над ней крыша. Меня из дома не видно, зато я отлично различал, что в помещении творится, там свет горел. Понял: вижу кухню. Все туда-сюда носятся, руками размахивают. Что-то случилось. Степанида веник схватила, убежала. Вошла Наталья Монтини, огляделась, достала из кармана темную бутылочку, открыла СВЧ-печку, вынула крышку, тарелку, вылила туда содержимое бутылки, тарелку поставила в печку, а пластиковая крышка осталась на мойке. Умчалась. Через секунду она появилась.

Николай показал на Аню.

– Быстренько что-то попередвигала, взяла из шкафа маленькую бутылочку, из хлебницы ломоть батона, накапала на него, мигом съела. И тут опять Степанида появилась в кухне. Анна бутыль в кулаке спрятала, мне смешно стало. Наверное, содержимое стекляшки дорогое, невестка не хочет, чтобы знали, что она им от души хлеб полила.

– Нет, – возразила Аня, – терияки стоит, как кетчуп. Просто Эдик где-то прочитал, что он вреден, запретил мне его покупать. Не видела, кто вошел, поэтому и спрятала соус в кулаке.

– Степанида вынула тарелку из СВЧ и унесла, – договорил Николай.

– Вы уверены, что Монтини налила в котлеты жидкость из бутылочки, которую вынула из кармана? – уточнил Небов.

– Да, – твердо ответил Николай, – и готов это на суде под присягой подтвердить.

– Наталья отлично преступление продумала, – прошептала Аня, – она решила всех убить, чтобы получить деньги за сервиз. Семья никак договориться не могла. Сыновья ее ненавидели, Зина за человека не считала. И компот Наталья варила. Она меня считала цыганкой, думала, вот идеальный человек для убийцы. На Аню все надо свалить.

– Верно, – выдохнула я, – точно. Мы находились в салоне, раздался звонок мобильного Монтини. Наталья ответила: «Да, Аня! Нет, компот в холодильнике, который в кладовке».

– Верно, – кивнула Анна, – все пить попросили, а я кувшин найти не могла. Наталья пойло сварила, лекарством сдобрила и ушла в салон. И кто на стол питье ставил? Аня. Кто компотик из-за аллергии не пьет? Аня. Кого цыганским ребенком, который отомстить собрался, считают? Аню! Кого в тюрьму отправят? Аню. Кто все деньги, дом и прочее получит? Наталья Монтини.

– Наталья Марковна, почему вы молчите? – спросил Небов, встал и подошел к ней.

Я взглянула на диван, Монтини сидела, свесив голову на грудь. Никита Сергеевич тронул ее за плечо, Наталья завалилась на бок. Я увидела ее лицо с открытыми, неморгающими глазами, отвисшей челюстью…