Дарья Донцова - Змеиный гаджет

– Ну да, – согласился Андрей, – я всем советовал так же делать. Не бросать ничего на подоконнике у входа в зал. В раздевалке надежнее.

– Как оказалось, это не совсем так, – заметил Кузя.

– Вот почему я уверен: одноклассницы давно знали, что Андрей и Варя состояли во взрослых отношениях, – подчеркнул полковник. – На ремешке они заранее имя и фамилию выжгли. Если бы во время тусовки им на голову новость свалилась, то времени на это не было бы. И где часы взять? Андрей их раньше лишился. Нет, налицо преступный умысел. А вот то, что Горелова и Москвин пойдут на ферму, они выяснили на вечеринке. И девчонки решили: вот он, прекрасный шанс, небось ранее планировали провернуть все в доме, но в лесу лучше, там свидетелей нет. В особняке все пьяные, но вдруг кое-кто кое-что увидит и запомнит.

– Девицы совершенно случайно услышали, где Горелова и Москвин собираются провести время, и побежали к заброшенной ферме.

– А почему ремешок розовый, если у них были часы Москвина? – спросила Татьяна Ивановна.

Дегтярев помолчал пару секунд, потом ответил:

– Могу предположить, что они испортили его ремешок, когда…

– Это она! – закричала Попова. – Не я! Все придумала Ольга. Глебова ловко овцой прикидывается, ее все безобидной считают. Она взяла очень толстую иглу, порвала браслет! А потом взяла ремешок от моих часиков! Хитрая!

– Вот только ума сообразить, что ремешок у них розовый, не хватило, – подчеркнула я. – А что с медальоном, который Варя на себя надела? Как к вам подарок Андрея попал? История про то, что оберег упал на куст, за которым вы прятались, вранье.

– Ничего не знаю! – закричала Ольга. – Светка Варьку ударила сзади, подкралась и хлобысь ей палкой по затылку. Горелова упала. Я убежала. Я не хотела. Я не виновата. Все Попова придумала. Она на Москвине помешалась, до сих пор его любит.

– Гадины! – закричал наш клиент, бросился к Глебовой, вцепился в нее и стал трясти что есть сил.

Сеня, Кузя и Дегтярев вскочили и бросились разнимать дерущихся. Татьяна Ивановна закрыла лицо руками. Константин подрулил на коляске к месту битвы и начал размахивать кулаками.

– Что с ними теперь будет? – спросила Горелова. – Вы их арестуете?

– Частные детективы не имеют права никого задерживать, – пояснила я, – но Дегтярев уже позвонил кому надо. Не волнуйтесь, всех виновных в убийстве Вари накажут.

Татьяна Ивановна встала, подошла ко мне, села на корточки и всхлипнула.

– Я очень люблю девочек. Да, они к нам попадали нечестным путем, но…

– Она удрала! – воскликнул Семен, держа Андрея.

– Кто? – тяжело дыша, спросил Дегтярев.

Я вскочила.

– Светлана. Воспользовалась суматохой и сбежала.

Со двора раздался шум отъезжающего автомобиля.

– Далеко не уедет, – прохрипел полковник. – Дарья, звони на охрану, пусть задержат ее на выезде из Ложкина. Поторопись!

Я кинулась к двери.

– Эй, куда! – рассердился полковник.

– Наизусть номер не помню, а мобильный дома оставила.

Собачкин отпустил Ольгу, та села на пол и зарыдала. Сеня побежал во двор.

– Сейчас догоню ее, – пообещал он на ходу.

– Румпель-пумпель самый вкусный мой десерт, – заявила Марина, внося в столовую блюдо, на котором высилась пирамида из шоколада. – Саша, специально для тебя приготовила.

– Спасибо, – мрачно процедил полковник, – я в восторге. Так мерзавку и не поймали. Сбежала.

– Десерт никуда не убежал, – засмеялась жена полковника.

Дегтярев отвернулся к окну.

– Румпель-пумпель лечит все печали, – пообещала Марина. – Кто хочет его поджечь? Саша?

Полковник вздрогнул.

– А?

– Включишь вулкан? – пропела Марина.

– Ладно, – безо всякого энтузиазма согласился Дегтярев. – А что делать надо?

– Сбоку есть ниточка, – пустилась в объяснения его жена, – ее надо запалить. Держи спички.

Полковник взял коробок и стал чиркать спичкой по коричневой полоске.

– Спички, – пробормотал он через секунду, – все в стране изменилось, а они такие же, как в СССР, и зажигаться не желают.

Марина метнулась на кухню.

– Сейчас зажигалочку принесу.

Маневин встал и наклонился над пирамидой.

– Фитиль попал в крем. Саша, я наклоню блюдо, а ты поджигай.

– Не надо, – закричала из кухни Марина. – Румпель должен стоять ровно, не трогайте!

Но мужчины не обратили внимания на ее возглас.

Спичка у Дегтярева вспыхнула, Маневин наклонил десерт. Пирамида, верхушка которой теперь смотрела не в потолок, а на Юру, задрожала.