Дарья Калинина - Собаке – собачья жизнь

Через минуту крики его затихли. Малыша заперли в доме. Саша думал, что ему больше ничего не светит, но тут залаяла собака. Лай доносился из бани. Но Барон в ответ, как ни странно, не залаял.

– Кто там? Это Покер? Это Покер лает?

Но увы, при всей своей сообразительности и прочих прекрасных качествах разговаривать Барон не умел. И сейчас он лишь загадочно посмотрел на хозяина и завилял хвостом.

Обратно в лагерь они с Бароном возвращались по дороге. Путь был кружным, зато верным. Идя по дороге, заблудиться невозможно. Сорванные в саду яблоки Саша есть не стал, оставил их у обочины. Есть ему их совершенно не хотелось. Даже страшно было как-то брать еду от такой злыдни. Пусть лучше полакомятся этими яблочками жучки с червячками. Им не повредит.

Это несколько утешило его раздражение от неудачного визита. Но зато желудок буквально взвился от возмущения. И всю дорогу Саша жевал березовую веточку, стараясь притупить чувство голода.

– Ничего, приду и сразу наемся.

Сейчас ему даже стряпня Лидуси казалась вкусной. И чего он кочевряжился утром? Что плохого в каше? А если она еще и с яичницей, то вообще прелесть. И немножко зелени тоже не помешает. Но придя в лагерь, Саша забыл про ужин, потому что увидел, как протестующего Семена усаживают в полицейскую машину. Райда удерживали за ошейник собравшиеся охотники. Семен ехать никуда не хотел. Размахивал руками, кричал, что его подставили, что он ни в чем не виноват.

– В чем дело? – спросил Саша.

– У Семена в палатке нашли фляжку, из которой отравили Леху. И термос, из которого отравили Ивана Михайловича.

Так в головах толпы упростилось все случившееся. Но Саша не поверил. Он поспешил к следователю. Подлесный сначала не хотел отвечать, но потом все же снизошел до короткого разговора.

– Иван Михайлович скончался, не приходя в сознание, – сказал Подлесный, и Саша невольно охнул. – Теперь мы обязаны расследовать и этот инцидент. Пока что все указывает на то, что Иван Михайлович стал жертвой того же наркоза, который усыпил первую жертву, позволив преступнику расправиться с Алексеем без шума и не получив от него никакого сопротивления. Но если в случае с сильным, молодым и здоровым мужчиной наркоз лишь привел к сонному оцепенению, то в данной ситуации мы имеем летальный исход от применения этого средства.

Наверное, Иван Михайлович выпил залпом всю порцию своего чая. Не один глоток сделал, а нахлебался питьем от души. И плюс сердце, которое у него, как у всякого пожилого человека, пошаливало. Плюс сосуды и общая утомленность организма. Тот с попавшим в него ядом не справился, и Иван Михайлович умер. Какой ужас!

– Но почему вы задержали именно Семена?

– Он арестован по подозрению в двух совершенных убийствах. В его вещах обнаружены фляга с остатками виски и полный травяного отвара термос. Уверен, что оба эти предмета являются уликами в делах об убийствах.

– Глупо хранить такие вещи в своей палатке! Да еще зная, что в лагере идет обыск!

Следователь пожал плечами. И Саша все понял. Над Подлесным было свое начальство. И оно требовало от него результатов. Может, следователь и сам до конца не верил в виновность Семена, но ему нужно было продемонстрировать, что он не сидит на месте. И задержание было произведено.

– Лучше я потом его отпущу, чем сейчас упущу.

И с этим тоже нельзя было не согласиться. Подлесный увез Семена. А Саша побрел по лагерю. Шел он к палатке Лиды, которая с готовностью предложила ему утреннюю кашу.

– Не понимаю, почему Гена не осилил всю кастрюлю плова.

– Так это был плов? – удивился Саша. – Первый раз вижу, чтобы плов готовили с яйцом.

– Утренний плов должен быть легким.

Легкой могла назвать эту кашу разве что Лида. Каша была густой. Она была вязкой. Она липла к ложке, гортани и желудку. Проглотить ее было так же трудно, как слепленный из скотча шар.

Но Лида ничего плохого в каше не видела:

– Налетай!

Сейчас Саша не стал особенно привередничать. Если не обращать внимания на какое-то подозрительное похрустывание под зубами, похоже, Лида покидала яйца прямо в скорлупе, каша была совсем не так уж плоха. К тому же Лида решила, что раз уже вечер, то можно добавить в плов и мяса. И в кастрюлю отправились три банки тушенки, придавшие каше некоторый вкус и аромат. Тушенку из банок Лида все же вытряхнула, так что жевать жесть не пришлось. Совсем неплохо.

Выглядела каша и сейчас не ахти, но Саша навернул две миски и почувствовал, что наелся. Веки у него слипались. Он буквально уполз к себе в палатку, где был умыт и чисто облизан Бароном, который тоже получил и уплел свою порцию каши с тушенкой и яйцом. И все равно каши оставалось еще много. Слишком много, чтобы ее смог осилить один Геннадий. А Лида была твердо настроена ее ему скормить.